Сигнал

— По образованию он был вроде бы социологом, но, признаться, я толком и не узнал, над чем он здесь работал. Он пару раз упоминал какую-то книгу, но не знаю, о чем она. Вам что-то рассказали в городе, что вас теперь это так интересует?

Том на секунду засомневался, следует ли ответить вопросом на вопрос или выдумать какую-нибудь отговорку, а затем посмотрел в глаза Рою. Зачем ему так упорно окружать себя тайнами и ложью?

— Я нашёл его вещи, — признался Том.

— На Ферме? После всех ремонтов это просто чудо.

— На самом деле Билл Танингем не стал трогать чердак, а там есть что-то вроде тайника, который сохранился со времени Талли. Не знаю, зачем, но он спрятал часть своих бумаг и так за ними и не вернулся.

Рой наклонился к собеседнику с банкой пива в поднятой руке.

— Талли был тем еще мягко говоря эксцентричным типом, даже для своего времени. Помню, что зимой 1969 года он исчез на два месяца, никого не предупредив. По возвращении он гордо мне сообщил, что ездил поддержать «друзей-индейцев» в оккупации Алькатраса. Не думаю, что у него в крови была хоть капля индийской крови, но Талли был человеком со странностями. Одержимым. Однажды он оклеил фасад своего дома листовками против войны во Вьетнаме. Они так и висели, пока не поблекли на солнце. Никто там не ходит, это же тупик! Но он был убежден, что это очень важно.

— Он когда-то говорил при вас о своих эзотерических занятиях?

Рой выпрямился в кресле с выражением насмешки и смирения с неизбежным, как бы говоря: «Ну вот, приехали».

— Это было темой его книжки. Не знаю, на что он жил, но знаю, ради чего. Вы нашли эти записи?

— Да. Тонны записей. За десять или даже пятнадцать лет работы. Он в итоге опубликовал эту книгу?

— Думаю, нет.

— Сложно поверить, чтобы настолько увлеченный своей работой человек проехал через всю страну, чтобы случайно поселиться здесь. Он не говорил вам, что именно исследовал?

— Нет. Он об этом не рассказывал, по крайней мере, без подробностей. Иногда, я видел, что у него на несколько дней останавливались какие-то люди, явно не из местных, и в окнах свет горел допоздна, даже всю ночь. После этого он мог проспать весь день, а потом бормотать в свое оправдание что-то смехотворное, но знаете, в Трех Тупиках никто не следит за вами, и не обязательно за все оправдываться. Все свободны. К тому же время было другое… Многое тогда никого не шокировало. Без конца говорят, что общество эволюционирует — прогресс и все такое, но на деле-то наоборот! Мы еще больше замыкаемся в наших ценностях. Пожили бы вы в 60-х и 70-х, вы бы поняли.

Том был заинтригован и разочарован одновременно. Он чувствовал, что упускает какую-то важную деталь. Не мог же Гари Талли переехать из Калифорнии только из сомнительного удовольствия пожить в здешнем суровом климате!

— Рой, как по-вашему, есть ли в Мэхинган Фолз что-то такое, что могло его привлечь?

Старик усмехнулся с загадочным видом.

— Это мифические земли. Здесь все связано с самой ранней историей Новой Англии, историей первопроходцев. Если Западное побережье — это эпоха Возрождения, то мы — доисторическое время.

— Я понимаю, но он не упоминал при вас чего-то конкретного?

— Талли был не из болтунов, особенно когда дело касалось его работы, он и заговорил-то о своём увлечении впервые, только прожив тут не один год. Я вам так скажу, Том, для человека с оккультным видением мира все здесь может послужить пищей для ума. Возьмите хоть гору Венди, — сказал Рой, указывая на коричнево-зеленую громадину, которая возвышалась за лесистыми холмами. — Это ведь не настоящее ее название. Венди — это сокращение от Вендиго. Вы что-нибудь слышали о Вендиго?

— Что-то вроде монстра у американских индейцев, да?

— Не что-то вроде, а монстр! По легенде, общей для нескольких индейских племен, это кошмарная тварь, которая живёт в чаще леса, ужасный на вид монстр-людоед. Во времена, когда здесь высадились первые поселенцы, индейцы избегали этой горы, а племена, которые жили в долине, где мы находимся сейчас, были скрыты от всех. Наша цивилизация разрасталась и постепенно вытеснила хозяев земли, и мы забыли её историю, но имя Вендиго осталось, чтобы нашептывать нам на ухо о прошлых днях. Возможно, это имя так царапало слух, что его сократили, и если теперь вы спросите у детей, что значит Венди, они покрутят пальцем у виска.

— Я этого не знал.

— Трудно вас в этом винить. Наследие, которое нам досталось от предков, с течением времени растворяется в повседневных делах. Названия, постройки, иногда здания… Часто названия приспосабливают к английскому языку, чтобы они звучали более… комфортно. Так гора Вендиго превратилась в Венди, мыс Утопленников стал Шпорой, и так далее. Возьмем, например, Мэхинган Фолз. Что это значит, вы знаете? «Волчий водопад». Это смесь алгонкинского, кажется, с нашим старым добрым английским. Раньше эти места прямо кишели волками. И так далее. Так что да, для всех мало-мальски образованных энтузиастов наш райский уголок — открытая книга об истории, местами довольно мрачной.