Сигнал

Ну конечно же, это правда! Оуэн до сих пор дрожал с головы до пят, Джемма тихо плакала, а остальные были исцарапаны — наглядное доказательство цепкой хватки, из которой они едва вырвались! Просто жалко, как он из последних сил пытался укрыться от неоспоримой и ужасной правды. Все это действительно произошло! Адские вопли не то гнева, не то боли, ледяной воздух, полет невидимых существ, когтистые и костлявые руки, которые тянулись из темноты, языки пламени, чтобы отогнать их, — все это стояло у Итана перед глазами, даже когда он закрывал их, чувствуя, что еще немного, и он сорвется в пропасть безумия.

Все это неизгладимо отпечаталось в его памяти. Ничего не сотрется. И ничего не исчезнет. Можешь придумывать какие угодно отговорки, но этот ледяной ужас никуда не денется и будет с тобой до конца, пока ты не сойдешь с ума… или пока алкоголь не сотрет твою память.

Итан посмотрел на подростков, которые прижались друг к другу и тихо говорили что-то успокаивающее. Кори обнял сестру и гладил ее волосы.

Они тоже никогда не смогут забыть.

А ведь они знали. Еще когда мы даже не вошли в туннель, они знали, что ждет нас внутри.

Они пытались его убедить, но как убедить взрослого, что чудовища существуют, если не заставить его с ними столкнуться?

Они знали и все же пошли…

Это казалось Итану самым неправдоподобным. Он не знал, восхищается ими или считать совсем безмозглыми. Ни за что на свете он бы не вернулся в туннель. Никогда.

Так, а они говорили о какой-то опасности, которая угрожает их жизням, если они срочно не предпримут шаги.

У них не было выбора.

Итан глубоко вздохнул, пытаясь унять бешеное сердцебиение. Он ощущал жжение и вкус желчи во рту.

Как теперь смогут жить эти пятеро детишек? Как возможно снова встретиться с родителями и притворяться, что все осталось как прежде, что это обычный субботний вечер сентября? На их месте он перевернул бы все вверх дном и сорвал голос в бешеном вопле. Хуже того: ночью, когда дом погрузится во тьму, придется лежать и прислушиваться к тишине… И чувствовать себя таким незащищенным и одиноким перед лицом ужаса… Он бился бы головой о стену от безысходности, не в силах никуда деться.

Он должен им помочь. Пока он сам не знает, как, но он не может оставить этих бедных детей один на один с их страхами.

Родители позвонят Уордену, если я расскажу им, что видел…

Никто ему не поверит.

И как их в этом винить? Он сам сначала не принял всерьез слова детей и счел их рассказ попросту смехотворным.

Итан вдруг заметил, что поранил ногу. Длинная узкая рана, кровь от которой пропитала штанину. Эти твари пытались его схватить. От одной мысли его замутило, но он взял себя в руки.

Выблевать ужас, который его переполнял. Это звучало почти как единственное разумное решение.

Теперь так многое нужно обдумать. Он должен привести мысли в порядок, оправиться от шока.

У меня ни одной гребаной идеи, с чего вообще начать…

Он справится. Он должен в себя верить. Все по порядку.

Пока что ему недоставало главного.

Он подошел к ребятам и присел возле них на корточки. Итан прекрасно понимал, что у него совсем не то самоуверенное и властное выражение лица, которое было три четверти часа назад, и что он смотрит на них с растерянным видом. Он все же попытался изобразить заговорщическую улыбку.

Итан протянул руки, чтобы все собрались вокруг него. Обессиленные и опустошенные, ребята повиновались.

Итан наклонился.

— Я помогу вам, обещаю. Я не оставлю вас одних. Слышите?

Один Коннор кивнул, а остальные все еще были не способны реагировать.

Итан медленно и внушительно обвел их взглядом, стараясь показать, что не бросает слова на ветер. Их бессилие будто пробудило его внутреннего копа, дало ему силы совладать с собственной растерянностью.

— Но прежде, — прибавил он, — вы должны мне все рассказать. Абсолютно все, что вам известно.



54

— Что ты собираешься делать? Продать дом? Спать сегодня в гостинице? — спрашивал Том с ноткой раздражения.

— Дорогой, Миранда Блейн на меня посмотрела, — отвечала Оливия, — может, вы и считаете её немой, но я знаю, что я видела! Она посылала мне сигнал.

Они уже полчаса ехали назад в Мэхинган Фолз, и Оливия никак не могла успокоиться.

— Я и не говорю, что тебе показалось, — ответил Том, стараясь сосредоточиться на извилистой дороге, — но согласись, что ставить на кон всю нашу новую жизнь из-за одного движения глаз, это немного… чересчур, тебе так не кажется?

— Ты сам втянул меня в эту историю, а теперь не хочешь верить?