Сигнал

Должно быть, она сходит с ума. Но лезвия были здесь, и под взглядом ее расширенных от ужаса зрачков они вспарывали ее плоть. И первая мысль, которая пришла в ее искаженное болью и ужасом сознание, было сравнение лезвий со сперматозоидами, которые впивались в нее, будто она была огромной яйцеклеткой. Что за ерунда. Это полная глупость. Это не имело смысла, но, по всей видимости, ее мозг отказывался верить в то, что происходило, и спешил подменить это любой другой картиной. Она была яйцеклеткой, к которой стремились розовые сперматозоиды. Они пронзали ее головками и оставляли торчать пластиковые хвосты. Это было медленное оплодотворение страданием, пластиком и сталью, резавшей кожу и сухожилия. Она видела эти пластиковые ручки, несмотря на заполнившую ванну кровь.

Ее рот издал нечеловеческий звук, на похожий мычание животного.

Невыносимая боль придала ей сил, и Кейт Маккарти сумела ухватиться за край ванны. Не переставая кричать, она попыталась встать, чтобы броситься в коридор, сбежать по лестнице и даже вырваться на улицу. Плевать, что она очнется от своего кошмара на дороге совершенно голой! Но мертвая хватка сомкнулась на ее лодыжке и локтях раньше, чем она успела подняться. Ледяная сила потащила ее вниз, и она рухнула обратно.

Вода покрыла ее почти всю, как хищник, который вцепляется в свою крохотную жертву.

Бритвы вонзились ей в бока, в грудь, в сгиб руки. Одно из лезвий проникло в промежность и заставило ее скорчиться от немыслимой боли, когда последняя бритва воткнулась двойным лезвием в горло.

Кейт боролась в последнем, отчаянном усилии, но не могла поднять голову из воды.

Вдруг, будто по команде, все бритвы начали прорезать насквозь ее тело, сдирая с несчастной кожу. Она закричала порванными голосовыми связками.

Темные пузыри вырвались на поверхность, заглушая ее крики.

Вода забрызгала стены черными пятнами крови.

В ванне колыхалась чудовищная смесь рук, ног, содранной кожи, а из труб послышался долгий хрип.

Вдруг стало тихо.

Во всем доме снова загорелся свет.

Вода в ванной еще дрожала.

Красная вода.

24

Полыхнуло пламя, и струя огня, вырвавшись более чем на пять метров, опалила пластиковую куклу и мгновенно ее искорежила, так что ее волосы рассыпались по плечам, и в считаные секунды отвалилась голова.

Коннор перезарядил свой водный пистолет кричащих цветов. Крохотный огонек еще потрескивал на конце пушки.

– Ну как? – спросил он с гордостью.

Чад, Оуэн и Кори замерли с открытым ртом, впечатленные испытанием огнемета.

– Как ты его сделал? – спросил Чад.

– Взял самую крепкую модель с железным поршнем и с самым метким прицелом. Потом все собрал и немного нахимичил. Я купил длинную зажигалку с такой металлической трубкой в десять сантиметров длиной, так чтобы огонь был как можно дальше от пластикового ствола, чтобы не расплавить его случайно. Потом я приклеил зажигалку снизу, а бак наполнил вместо воды бензином.

Кукла, вернее то, что от нее оставалось, сползла со ствола.

– Впечатляюще, – признал Кори.

– Но зажигалка не очень легко включается, надо нажать посильнее. Достаточно приложить небольшое усилие, но в случае опасности надо не терять хладнокровия, чтоб об этом вспомнить.

– И ты хочешь, чтобы мы сожгли пугало этой штукой? – недоверчиво спросил Оуэн.

– Да мы запросто подпалим зад этой куче сена!

– А что, если он не загорится? Так бывает. Вдруг он не боится огня?

– Одежда-то в любом случае сгорит, да и шляпа, и даже гнилая тыква закоптится! – воскликнул Коннор, любуясь своим самодельным огнеметом.

Чад улыбался с ликующим видом.

– Потрясно!

Кори кивнул.

– Не знаю, ребят… – протянул Оуэн. – Все это только кажется хорошей идеей. Вернуться туда, где нас подстерегает эта тварь, все равно что отправиться в логово льва, чтобы его одолеть… Мне кажется, это немного…

– Глупо? – спросил Кори.

Оуэн кивнул.

– Я все утро тренировался, – убеждал его Коннор. – Я с шести метров попаду в цель! А если надо, можно залить бензином все что движется. Тут помещается три литра бензина! Три литра, блин! Да прежде чем приблизиться к нам, оно превратится в обугленную кучу!

– А если огнемет не сработает, что тогда? Мы скажем ему «Ой, простите, зайдем в другой раз»?

Чад показал маленький пластиковый арбалет. Наконечник стрелы сверкнул на солнце. Он нашёл его дома, в глубине шкафа, – память о том времени, когда отец водил его пострелять по мишеням… Они ездили стрелять две недели подряд, но из Нью-Йорка приходилось ехать больше часа, чтобы добраться до леса, поэтому они скоро охладели к этим поездкам. Ни один, ни другой не имели желания или азарта заниматься настоящей охотой, и арбалет в конце концов оказался в коробке с обувью, к огромному облегчению его матери.

– Я обеспечу ему ещё одну дыру в башке.

Кори и Коннор рассмеялись от такой уверенности в голосе Чада.

Оуэн все еще сомневался. Затея не слишком ему нравилась.

Чад подошёл поближе и положил ему руку на плечо.