Сидус 3. Вида своего спаситель

— Так точно, Картер. Решаем, что делать. Синханни предлагает отправить за тобой автономный корабль, который тебя заберет. А мы дождемся тебя на Ксенне. Если ты выживешь и… — рехегуа запнулся, что было для него совсем не характерно.

— Что «и»?

— И докажешь, что ты — это ты.

— И как я это докажу?

— Мы подумаем.

— Да иди ты знаешь куда! — снова вспыхнул я. — Забирать меня не надо, просто оставьте груз с ресурсами. Я прыгну в Бездну сам. Гиперкуб не опасен, я его приручил.

— Груз оставим на планете, — ответил Убама, проигнорировав информацию о гиперкубе. — Предупреждение: не приближайся к нам, пока мы не улетим.

«А то что?» — хотел спросить я, но, скрипнув зубами, просто согласился, посадил модуль у кратера, а пока ждал их, злость окончательно ушла. В конце концов, они правы. Неизвестность пугает, и уж кому, как не Убаме с Синханни, знать об опасностях неизвестных форм жизни. Древняя цивилизация рехегуа вымерла по вине стражей типа «Гардисто», ксеннианцев уничтожил астероид, заразивший всю планету мутагенами, с которыми даже Разум не в силах справиться, а рапторианцы… Оран’Джахат и Кема с Тианом, скорее всего, считают, что их босс мертв, а значит, их новая задача — сохранить его команду.

Когда рейдер появился в небе, у меня возникло жуткое желание все-таки приблизиться, догнать и, пробив дыру в обшивке, заявиться внутрь и заорать: «Вот я, Картер Райли, видите? Ничего вам не угрожает!» — но здравый смысл взял верх. Наоборот, это только утвердит их в мысли, что я опасен.

Проинспектировав инвентарь, я убедился, что стержни Предтеч все еще со мной. А то было подозрение, что многомерный гиперкуб мог как-то повредить содержимому моего пространственного кармана. Пока команда недалеко, стоило поинтересоваться, чем может быть второй стержень со дна каменного яйца.

— Убама, в контейнере Предтеч я нашел два инфопакета. Один выглядит так же, как тот, что я находил на Агони. Второй не распознан интерфейсом, выглядит как черный четырехгранный стержень. Спроси, может, кто-нибудь знает, что это?

Рехегуа ответил сразу:

— Четырехгранные стержни использовались древними рехегуа как стабильный носитель информации. Возможно, они контактировали с Предтечами или находили их артефакты.

— Как считать его содержимое?

Некоторое время Убама молчал и ответил, лишь когда «Пустотный клинок» уже улетал:

— На Сидусе тебе не помогут, Разум изымает подобные находки. Синханни говорит, что на Ингусе есть рехегуанский клан Джехека, который специализируется на поиске и обработке информации с подобных носителей. Они могут помочь.

— Тогда увидимся на Ингусе, рехегуа. Берегите Тигра и присмотрите за Лексой, чтобы не наделала глупостей. Вернусь… если вернусь из Бездны, у нас будет серьезный разговор.

— Мы знаем, босс, — сказал Кема. — Чтобы ты знал, мы с Тианом воздержались, когда голосовали.

— Босс, возьми нас с собой! — ворвался в эфир Тиан.

Подумав, я отказал: неизвестно, как модуль среагирует на других. Со мной дружелюбен, с другими — не факт.

— Босс, передать Лексе, что ты ее любишь? — поинтересовался на прощание Оран’Джахат.

— Э… — Я аж поперхнулся. — С чего ты решил это спросить?

— Ты же знаешь, мы, рапторианцы, говорим запахами, — ответил летописец. — Не уловить ваше взаимное влечение было невозможно, мы буквально купались в нем, но вы, насколько я понимаю, так и не обменялись признанием. А судя по фильмам, которые снимают хомо, вам важно сказать об этом, особенно когда есть угроза больше не встретиться.

— То есть все это время вы ходили вокруг нас и вынюхивали? — Я расхохотался. — Не надо ничего говорить Лексе. Испортишь момент — я собираюсь вернуться и сказать ей это сам.

И они улетели. Я забрал груз с ресурсами — не очень большой, унес все в один заход, около центнера-двух, — затащил в модуль, взлетел на орбиту и сосредоточился, пожелав создать сгибатель пространства.

Часть ресурсов из бокса просто растворилась в воздухе, хотя я даже не прикасался к ним, готовясь к тому, что мне придется выполнять запросы и брать нужное в руки в нужных количествах.

Создание сгибателя пространства завершено!

У меня в руке материализовался голубовато-серебристый многогранный стержень, правда, втрое меньше размером, чем тот, первый, найденный на Агони.

В Бездну отсюда не попасть, предел действия сгибателя — галактика. Значит, в Солнечную систему, потому что вторая система с червоточиной в Бездну — это Хатунум, родная для юяй, местоположение которой мне неизвестно.

Выбрав и осознав предел его действия, я активировал сгибатель пространства с радиусом неактивности в десять метров. Согнувшееся пространство перенесло модуль в Солнечную систему, к одной из лун Юпитера, название которой я выбил из Рональда Синклера, бывшего фиктивного мужа Лексы, — Аид. Бог смерти древних греков правил подземным царством мертвых, а спутник Юпитера, названный в его честь, сторожил червоточину, ведущую в бездну. Как символично.