Сиблинги

И стало понятно: их сейчас потащат в «обезьянник», до выяснения обстоятельств. Долька с Максом рассказывали, как их брали пару раз. Тогда с аварийными выходами всё было нормально, они успели шагнуть, кажется, в машину. И всё, сперва прыжок, потом институт. А сейчас выход заклиненный, никуда не деться. Значит, не разбегутся, останутся вместе. Как и полагается.

– Пойдём, пойдём, ребят. Всё, встаём, просыпаемся.

– Мы олимпиадники, – повторил Юра. – За нами сейчас руководитель… педагог придёт.

– А как педагога-то зовут?

– Павел Павлович.

– Вениамин Аркадьевич.

Они явно путались в показаниях. Тогда один из полицейских сказал:

– Так в чём дело, звоните ему. Пусть бежит, вас забирает.

У них ведь мобильные телефоны. Когда они учились пользоваться мобильниками, то звонили друг другу и ещё Венику Банному. Тренировались. И его номер был у каждого.

Они все послушно полезли за телефонами. Начали искать, где там номер забит. «Лотман В. А.», дальше куча цифр и плюсик в начале. Плюсик как будто намекал на положительный результат, на то, что всё будет хорошо. Ира мысленно повторяла цифры телефонного номера. Будто они были частью заклинания. Будто это могло помочь. Она верила в плюсик. Он вроде как соединял их друг с другом и…

Ира наконец нажала набор номера. В телефоне зазвучало:

– Аппарат абонента выключен или находится вне зоны доступа.

Всё, их поймали.

– Ну, чего ждём? – спросил полицейский.

8

…Через три часа Вениамин Аркадьевич Лотман, он же Веник Банный, открыл дверь отделения полиции. За его спиной вместо зала ожидания мелькнули коричневые пластиковые панели – обшивка институтского лифта. А потом дверь закрылась.

Никто ничего не заметил.

– Доброе утро, – сказал Вениамин Аркадьевич дежурному. – У вас могут находиться четверо наших детей…

Вскоре он вышел из линейного отделения в сопровождении четырёх мрачных подростков.

Сиблинги молча прошагали мимо скамейки, на которой их взяли. На скамейке сейчас обосновалась молодая семья: младенец спал в коляске, родители, положив ноги на сумки, смотрели кино на планшете, наушники у них были одни на двоих… На обитателей скамейки все посмотрели с некоторой завистью: обычные пассажиры, вам бы наши проблемы…

Лотман не задерживался, шагал вперёд, остальным тоже пришлось спускаться по лестнице вниз. И только там, у билетных автоматов, Вениамин Аркадьевич наконец остановился, оглядел своих подопечных и спросил:

– Так. Ну, и чего мы хотим от этой жизни?

Подопечные хотели пить, есть, в туалет, спать, а Ира ещё и в душ. И все хотели определённости.

– Чт-что случ-лучилось?

– А когда назад?

– Почему нас обратно не впускают?

– А вы раньше нас забрать не могли?

– Случилось ЧП, подробности в Москве. Туда сейчас и едем. От меня ни на шаг.

– Особенно мне, особенно в туалете? – немедленно ожила Ира.

Улыбаться никому не хотелось. Особенно Лотману.

– Жду на выходе из туалета через пять минут. Потом будем брать билеты, потом – есть.

Он им быстро составил расписание, создал привычные условия работы. Есть руководитель, есть задача; делай что должно – и будь что будет… Что будет дальше, Лотман и сам не очень хорошо понимал. Но план на ближайшие сутки у него был. А ещё были деньги и документы, а с ними куда спокойнее жить.

– А что за ЧП? – напрягся Дубов.

– Всё потом.

Лотман развёл руками, показывая на вокзальные стены, будто был экскурсоводом и хотел обратить внимание на уникальную мозаику и выразительность изображённых фигур…

Дубов скроил рожу типа «меня всё достало в этом вашем мире» и жил с такой рожей до тех пор, пока не увидел киоск с книгами и журналами.

До посадки на поезд оставалось полтора часа.

Обедали рядом с вокзалом, в фастфуде, очередными бургерами и колой. Сиблинги жевали через силу: сказывались бессонная ночь, усталость и тревога. Дубов поглядывал на Лотмана так, будто хотел на уроке отпроситься в туалет, но стеснялся. Сбежать хотел?

Но Юра спросил, как о давно решённом:

– Нашу программу свернули, а вас уволили?

– Нет, конечно… – честно ответил Лотман.

Свернёшь госзаказ, как же. Наоборот, их программа сейчас такие обороты набрала, что только держись. История, которую можно поворачивать вспять, по заданному маршруту, и считать потом единственно правильной. Победители историю не пишут, а переписывают. Поэтому на пути у победителей лучше не стоять. Не спорить с ними, а отойти в сторону. А то забрызгает…

Но Юра про новый госзаказ ни черта не знал. Кивнул с таким облегчением, будто его правда на уроке в туалет отпустили. Открыл купленную на вокзале книгу… Привычно пропал в ней, совсем как на планетке или в институте.

С билетами вышло удачно: нашлись места рядом. В одно купе Вениамин Аркадьевич определил себя и мальчишек, в соседнее – повезло, что как раз женское, – Ирину. Про неё не сильно беспокоился, она девушка серьёзная, а вот Дубов и близнецы должны быть под контролем.