Шутиха

— ...сотня презервативов «Гусар», дюжина гофрированных фаллоимитаторов 12x54, портрет Ван Гога без уха, четыре пары наручников... Да-да, Александра Христофоровна, я все записываю! Плюшевый бегемот в натуральную величину, контейнер воздушных шариков... Конечно, передам. Шеф в командировке, сейчас всем командует Игорь Всеславович. Он перезвонит вам на трубку. Думаю, если сегодня подпишут, перевод пройдет к четвергу. Аншлаг? Мэр Страстбурга плакал?! Ой, я вас поздравляю, Александра Христофоровна! А когда вы у нас играть будете? Я давно собираюсь...

Юрисконсульт терпеливо ждал, пока Светочка завершит телефонный разговор с Александрой Паучок, королевой богемы, чей театр «SpiderWomen» сейчас успешно гастролировал по Европе с авангард-оперой «Шут короля Батиньоля» по пьесе Н. Гумилева. Уйдя на повышение в столичный «Гаер ЛТД», член совета директоров и вообще умница Заоградин пять лет назад рискнул, от лица фирмы выступив продюсером «арахноидов», — и риск оправдал себя с лихвой.

— Ой, Юрка! Извини, спешу! Игорь Всеславович в редакции «Дурного вестника». Рвет и мечет, тиран. Сказал, если опоздаю, с кашей съест. Я тебе перезвоню, ладно?!

Ясно. Значит, отец опять явится за полночь. Или вообще ночевать не придет. Устроить Кандыбе «форсаж шут-терапии» — это вам не дульки воробьям крутить! Министр культуры, как-никак. Вся контора обалдела, когда по итогам психотестирования грозному Кандыбе выпал шутом дядя Зяма. Юрий Игоревич лично вписывал в «особые условия» министерского контракта пункт о «гарантированном издании не менее двух сборников лирики 3. Кантора в год, общим тиражом от 15000 экз. и выше». Кандыба скрипнул, но подписал.

— А вечером ты как, Свет?

Упорхнула. Вертихвостка. Теперь думай: перезвонит, забудет...

Коридор утешительно шуршал ковровой дорожкой.

— Разрешите, Алексей Яковлевич?

Генеральный менеджер Бескаравайнер только рукой махнул: садись, мол! — заканчивая разговор с двумя посетителями. На клиентов они были непохожи. Новобранцы, решил юрисконсульт. И не ошибся. Уж больно лица у этих двоих были какие-то...

Третьи.

Желая скоротать время, он взял со стола «Словарь смыслов», любимую книгу начальства. Открыл на букве «Д»:

ДУРАК (собств. русск. от общеслав. индоевр. «дурый» — «глупый»; сравн. греч. douros — «буйный, неукротимый, неистовый» и лат. dura — «суровый»). «Кому закон не писан»; кому позволено нарушать все и везде; деяния и поступки Д. как бы не в счет, а сам он — то исключение, без которого нет никакого правила; короче, Д. — единственная форма человеческого бытия, практически не облагаемая ответственностью...

Этот абзац всегда благотворно действовал на нервы.

— Значит, так, — подвел итог Бескаравайнер — После обеда идете на склад за спецодеждой, потом к фотографу Завтра занесете снимки в отдел кадров для альбома. С понедельника можете выходить на работу.

И, когда двое открывали дверь, чтобы уйти, бросил в спины

— Эй, дураки, слышали?

— Сам дурак, — хором отозвались Третьи Лица. «Наши люди», — отметил Юрий Игоревич, закрывая словарь.

С голым задом и в крови,
Понимаем, «Се ля ви»...

Нам бы водки, нам бы сала,
Друг за дружкой, честь по чести,
Да судьба чтоб не чесала
Острым когтем против шерсти,

Да небрежного «Пока»,
Да с ушами колпака,

Да пореже частый гребень,
Да почаще редкий случай,
Да удачи поскорей бы,
Да побольше и получше,

Да поднять бы за бока
Подкидного дурака

Нам бы женщин, чтоб простили,
А потом поцеловали, —
Не желаем тили-тили,
Забирайте трали-вали!

Ах, валяй нас, не валяй, —
Вуаля!