Шулер

Я никогда не знала, что видения внутри этого пространства могут быть такими резкими, такими совершенно насыщенными, такими наполненными информацией и функциональностью. Даже теперь я вижу лишь проблески через зрение женщины, и все же творения, которые она мне показывает, заставляет щиты конструкций, которые я видела прежде, походить на ребяческую игру. На их фоне они напоминают грубые крепости, выстроенные из детских кубиков.

Одни лишь картины, которые я могла бы создать с этим — боги.

И все же само искусство здесь кажется тривиальным. Меня поражает осознанием, что видя это, я беру на себя ответственность — использовать то, что я знаю, как-то изменить вещи.

Сделать лучше. Каким-то образом.

Я поднимаюсь над людным коридором.

Они такие потерянные. Люди, которых я вижу, они налетают друг на друга, винят друг друга в бесчисленных столкновениях. Нет направления, нет цели, нет осознания, нет понимания, что ими движет. Что угодно может заполнить этот вакуум.

Что угодно.

Рядом со мной мурлычет голос. «Ты начинаешь видеть проблему. Можешь ли ты угадать решение, Высокочтимый Мост?»

Я вновь обнаруживаю себя с женщиной-видящей, хмурюсь, но не в её адрес.

Встретившись с её мудрыми, пронизывающими глазами, я опираюсь своими руками из плоти и крови на крашеный поручень, пока пытаюсь ответить на вопрос.

Однако я всегда была плохой ученицей. Часть меня всегда боролась с этим, даже если предмет меня интересовал. Я не знаю, почему все хотят меня обучить, используя учительские трюки, которые на мне не работали, а только заставляли меня отгородиться. Я не хочу наводящих вопросов с подвохом. Я хочу решений. Если их не существует, я хочу знать, почему, и куда двигаться дальше. Я хочу знать, что именно было опробовано; я хочу знать, почему и как это привело к неудаче.

Я не вижу в этом мысленных упражнений. Я питаю ноль интереса к подобному.

На кону стоят бл*дские жизни.

Так что я игнорирую её вопрос, поднимаясь выше в этом сложном свете. Когда я сосредотачиваюсь на конкретном аспекте миро-Барьерного пространства, он умножается, затем вращается под различными углами.

Словно я имею доступ к сотням разных умов одновременно.

«Не сотен умов, — мурлычет женщина рядом со мной. — Тысячам. Когда ты с нами, ты имеешь доступ к каждому aleimi-телу в нашей сети, Элисон. К каждой способности, к каждой частице знаний, к каждому набору навыков, имеющемуся в расположении каждого видящего, который решил объединиться с нами. Все это — твоё. Такова сила Пирамиды, Высокочтимый Мост».

Я откладываю эту информацию в сознании, оценив её ясность.

Мой разум возвращается к насущной проблеме.

Я испытываю иррациональное желание освободить всех людей, всюду, хоть вместе с женщиной я и вижу, что они просто использовали бы эту свободу, чтобы уничтожить себя. Я все ещё думаю об этом, наблюдаю за ними, когда меня отвлекает нечто, происходящее в другой части Барьера.

Там я чувствую страх. Жестокость.

Я сосредотачиваюсь там.

«Да, — мурлычет женщина. — Ты знаешь это существо. К этому моменту ты хорошо его знаешь, да?»

Я знаю его. Я знаю, кто он — даже под всеми его щитами. Я касаюсь его света через эту стену защиты, и узнавание усиливается.

Идеальные губы женщины изгибаются в улыбке.

«Семёрка очень потрудилась, чтобы спрятать его. Даже от него самого. Но они не могут спрятать его от тебя. Только не от тебя, Высокочтимый Мост».

— Ревик, — узнавание затопляет меня, причиняя боль моему сердцу, заставляя эту боль в моей груди обостриться. Я лишь мельком вспоминаю, что злилась на него, что между нами что-то случилось. Что бы там ни было, теперь это не кажется важным.

Мгновение спустя я хмурюсь, сканируя его aleimi.

«Что с ним не так?»

«На него напали. Эти видящие убьют его, если ты ему не поможешь».

«Что? — я встревоженно осматриваюсь. — Убьют его? Зачем? Где он?»

Я отстраняюсь, возвращаясь к замысловатой жиле света, которую показала мне женщина. Как только я это делаю, все становится проще. Я вновь вижу его — в этот раз так, словно он находится прямо передо мной.

Я пристально смотрю на него, стараясь понять.

Затем мой живот ухает вниз. Боль взрывается в моем сердце.

«Его ранили! Я должна пойти к нему. Отведи меня к нему, сейчас же…»