Шулер с бубновым тузом

— По вашим словам, Долгов — потомок слуги, который шпионил за графиней, — понуро вымолвил Нико. Этот вывод не радовал его. Но что он мог изменить? — Надеюсь, не его кости остались в винном подвале?

— Клад помогал прятать другой слуга, — подумав, ответила Глория. — Графиня держала собственный маленький штат: пара слуг, кучер, кухарка и горничная — все местные. Шпион остался жив и передал потомкам тайну картины.

— Ну да… значит, бриллиантов здесь нет? И мы зря устраивали дурацкий маскарад? Место клада мы обнаружили…

— …и Жанна это подтвердила, — ввернул Лавров.

— А камешки-то у нас увели из-под носа, — вяло возразил Крапивин.

— Зато мы разоблачили убийцу!

— Весь этот «сеанс» был задуман и осуществлен с целью разоблачения? — упавшим голосом протянул Николай. — Это же… обман! Я вам заплатил большие деньги, между прочим. И имею право…

— Сеанс еще не окончен, — перебила Глория. — Если вы помните, Жанна помешала мне кое-что объявить.

— Да? — удивился Крапивин. Выходка Жанны, появление «Валицкого» и все последующее выбили его из колеи. — Что же вы не успели сказать?

— Для этого нам нужно будет спуститься в погреб.

— Опять? — побледнел он. — Но там… я не могу…

— Идемте, — скомандовал мучимый любопытством Лавров. — Я спущусь первым.

— А Жанна без нас не проснется?

— Не волнуйтесь. Она проспит еще часа два, — сказала Глория. — Я дала ей успокоительное…

Глава 39

В подземелье пахло гарью и дымом, источником которого послужила зажженная в закуте самодельная дымовая шашка. Лавров хоть и присыпал ее землей, но запах остался.

Долгов не был ни Валицким, — при всем его непревзойденном таланте играть в карты, — ни даже плохоньким магом. Он соорудил шашку из нескольких шариков для пинг-понга, которые завернул в скомканную газету, поджег и затем потушил. Шарики тлели, испуская белый вонючий дым.

Калиостро не позволил бы себе так опростоволоситься. Его дым являлся высококачественным магическим продуктом и не имел запаха.

Глория кашлянула.

— Эта дрянь еще не скоро выветрится, — сказал Лавров, освещая фонарем накрытый старыми рогожами труп.

— Что делать с ним? — зябко поежился Николай.

— Это уж твоя забота, — отрезал бывший опер. — Не мне тебя учить избавляться от трупов. Я на всякий случай записал «исповедь» Долгова на диктофон. Может пригодиться. Правда, она сильно смахивает на бред сумасшедшего. Если предъявлять запись как доказательство его вины, лучше стереть все лишнее. В принципе суд уже свершился. Убийца наказан. Как быть дальше — решай сам.

Тем временем Глория направилась к куче мусора в углу подвала, наклонилась и стала разбрасывать доски от ящиков, банки и прочий хлам.

— Что ты делаешь? — возмутился Роман.

— Ищу бриллианты, — огрызнулась она. — Не пропадать же добру?

— Перестань! — разозлился он. — Джо тут каждую пядь обнюхал, каждую соринку перебрал. Неужто он бы шкатулки с камешками не заметил?

— Непременно бы заметил…

— Я ерундой заниматься не буду, — насупился начальник охраны. — Нам пора сматываться, а не в мусоре копаться. Пусть Крапивин разбирается с Жанной и с трупом…

Он чуть не ляпнул «своего папаши», но искоса брошенный взгляд Глории остановил его.

В ее ушах вдруг раздался яростный вопль Джо, ругань и какой-то шум.

— Что за хрень? Где шкатулка, я тебя спрашиваю?!

— Не знаю, Джо… — прозвучал растерянный голосок Жанны. — Это то самое место, клянусь тебе!

— Где же камни?

— Должны быть здесь…

— Ты все придумала! Нарочно! Чтобы взбесить меня!

— Нет, Джо… нет…

— Кто-то давно откопал шкатулку, а вместо нее оставил эту хреновину!

Послышался удар о камни, звон и бульканье, заглушаемые отборными ругательствами. Жанна тихо всхлипывала…

— Я не виновата, Джо…

— А кто виноват? Я?!..

Джо, по-видимому, выражал свое негодование тем, что бросал в Жанну все, что попадалось под руку. Она уворачивалась, умоляла его прекратить.

— Не надо, Джо!.. Не надо!.. Может, я ошиблась!.. Я еще подумаю…

— Вот! — торжествующе воскликнула Глория, вытаскивая из-под груды барахла плетеную бутыль. Вернее, то, что от нее осталось. — Джо нашел это на месте клада!

Крапивин стоял поодаль, безучастный и равнодушный к происходящему. Приключение перестало казаться ему романтичным и захватывающим. Грязная плетенка, которую держала в руках Глория, даже не рассмешила его.

— Иди сюда, Нико, — подозвал его Лавров. — Взгляни. Похожая бутыль нарисована на картине. Из нее служанка наливает госпоже вино.