Ответ: Какой смысл? Кто сумеет в этом что-то понять? К тому же главная задача в настоящее время – привести вниз и закрепить здесь Сверхразум, а не объяснять его. Если он здесь останется, то сам даст понять, что он такое; если же нет, то в объяснениях нет смысла. В своих работах я уже рассказывал о нем, но никого на этот счет не просветил. Зачем еще раз пытаться?
Супраментальная природа может быть понята, только если человек понимает, что такое Сверхразум, а это невозможно в том случае, когда ум закрыт для высших планов. Что касается отчета ментального характера, то он был дан мной в «Арье».
Вопрос:
Ответ: Чтобы ответить на ваш вопрос, мне пришлось бы прибегнуть к понятиям сознания, ключом к которым ум не обладает, и в то же время пытаться объяснить принцип его взаимоотношений с низшим сознанием, где и происходят события. Какой в этом смысл? Ум этого либо не поймет, либо поймет неверно, либо решит, что всё понял, хотя на самом деле ничего не понял.
Или же мне пришлось бы дать ответ ментального плана, который на самом деле будет не ответ, а всего лишь уступка вопрошающему уму, с тем чтобы его успокоить.
Правильный способ вникнуть во всё это заключается в том, чтобы успокоить ум и открыть его тому сознанию, из которого совершается всё. Тогда вы получили бы, во-первых, непосредственное переживание действия божественного сознания и, во-вторых, некоторый проблеск знания об этих переживаниях. Это единственно правильный способ – всё остальное только слова и пустая бесплодная логика.
Вопрос:
Ответ: У меня нет такого намерения – даже если всё погибнет, то я буду смотреть не на руины, а выше, на новое творение. Что же касается состояния дел в нашем мире, то оно меня не огорчает, потому что я давно знал, что так и будет, а что до надежд интеллектуальных мыслителей, то я их не разделял и потому не разочарован.
Вопрос:
Ответ: Гм! Такой метод весьма хорош, но слишком часто с ним приходится иметь дело в жизни и в ашраме, так что я жажду какой-то иной эволюции, не по Бергсону. Даже если он спланировал такой путь вместе с Господом Богом, я внес бы поправку.