Шпеер

— Мысль не только материальна, но и магнетична, — продолжил Дигори, наградив Джинни приятной улыбкой благодарного джентльмена. — Думая о хорошем, мы притягиваем хорошее, думая о дурном, обрастаем проблемами. Наша задача — обуздать эмоции так, чтобы они работали на нас, превратить хаотичные и разрушительные мысли в позитивные и светлые. Поверьте мне, это нетрудно. Вы поймете, как были бедны и несчастливы еще вчера, и как легко это изменить, — мистер Дигори опять зачем-то посмотрел на редактора и мягко прибавил: — Уже сегодня.

— Старо, — брякнули из угла, изгадив красоту момента.

— Благодарю вас, — совершенно не смутился Седрик, — Ваша реплика — наглядный пример негативного мышления. Человек, настроенный делать замечания, — человек на редкость несчастливый. Должен сказать, что...

Входные двери зала со стуком распахнулись. Все, как по команде, повернули головы и застыли.

Уверенным шагом хозяина жизни в зал входил офицер полиции.

Кто-то испуганно ахнул. В наступившей тишине было слышно, как покатилась по полу чья-то упавшая ручка.

— Вынужден вас прервать, — невыразительно сказал офицер и опустил нос в какой-то документ. — Северус Снейп, Гарри Поттер, Полумна Лавгуд, Гермиона Грейнджер. Прошу следовать за мной.

Сердце директора Поттера подскочило к горлу и, похоже, застряло в трахее.

— Простите, пожалуйста, на каком основании?.. — Седрик спрыгнул с возвышения и бросился к полицейскому, но тут же был перехвачен за локоть мистером Снейпом.

— Мы разберемся, мистер Дигори, не волнуйтесь, — невозмутимо сказал Северус и повернулся к аудитории: — Продолжайте обуздывать эмоции, господа.

Подхватив под руку впавшего в ступор Г. Дж., редактор потянул его к выходу, перед дверью оглянулся и быстро изобразил пальцами «победу».

Перед директором мелькнули взволнованные лица сотрудников, рука побледневшего Артура Уизли, взлетевшая в ответном жесте, и вытаращенные глаза специалиста по контролю над мыслями, полные гнева.

* * *

Сказать, что директор Поттер потрясен, означало не сказать ничего. В то, что возможен обыск, он не верил до последнего. Тем более, ничто, казалось, не предвещало грозы: Северус обмолвился, что шуршать любят по утрам или днем, а утро этого дня было самым обыкновенным рабочим утром, за исключением того, что на хмурый лондонский небосклон неожиданно выкатилось подслеповатое зимнее солнышко.

Хотя рутины было больше обычного, работал Г. Дж., по большому счету, спустя рукава, сладко витая мыслями в прошедшей ночи.

Направляясь на лекцию Дигори, Гарри бросил взгляд на часы и ехидно заметил редактору, что им следовало бы поспорить, будет шмон или нет, но увлекшись размышлениями, на что эдакое можно было поспорить с Большим Зверем, про обыск и думать забыл.

Сейчас, следуя за черной спиной полицейского, Г. Дж. лихорадочно припоминал всё, что говорил Северус: процедура долгая и утомительная, притворяться чересчур спокойным неестественно, как и заметно нервничать, защищая грудью ящики и полки, покидать помещение нельзя; общаться либо запретят, либо, напротив, разрешат, чтобы фиксировать каждое произнесенное слово и снимать скрытой камерой каждый жест, и еще какие-то мелочи, которые Гарри слушал вполуха: утром они вывели Келева во двор, и, плюнув на весь мир, Г. Дж. примагнитился к Бесценному Зверю. Так они и стояли, обнявшись посреди двора, и очнулись только от хихиканья проходящих мимо мальчишек.

Гарри незаметно сунул в рот выданную Северусом таблетку, которую едва не выбросил, уверенный, что успокоительное не понадобится. Помогло ли средство в прошлый раз, он толком не понял.

Спустившись вслед за мрачной процессией на свой этаж, директор остолбенел — полицейских было не просто много. Оцепленный констеблями коридор-вестибюль до почернения в глазах кишел людьми в униформе: это была облава. Запертые двери директора и главреда, казалось, облепили крупные тараканы — изобилие черных шлемов напоминало нашествие жуков.

— Мистер Поттер? Пройдемте, — проскрежетало над ухом. Перед глазами мелькнуло удостоверение.

Гарри нервно дернулся, уставившись на высокого незнакомца в сером, но тут же взял себя в руки. Пытаясь сохранять спокойствие, он проследовал за Серым к группе людей-жуков у кабинета, только сейчас заметив, что серых штатских не меньше, чем черных тараканов.

Он отыскал в толпе Северуса, на мгновение поймал его обращенный к следователям взгляд, не выражающий ничего, кроме раздражения, и слегка успокоился: раздражение, возмущение и недоумение стояли по плану пунктом первым.

К редактору испуганно жалась Лавгуд. Гарри впервые видел тревогу в ее обычно безмятежных глазах — Луна напоминала перепуганную зайчиху. Его собственная секретарша, напротив, превратилась в Разъяренного Бобра, вставшего на защиту плотины. Гермиона металась от одного следователя к другому, что-то возмущенно доказывая. Г. Дж. даже ощутил прилив гордости за свою подчиненную.

— Будьте добры ознакомиться с постановлением о производстве обыска, — громко произнес высокий в штатском.

Внутренне передернувшись от холодного и жесткого звука его голоса, директор подступил ближе.