Шок

– Ах, неужели? Моя Цирцея стала мыслителем, – сказал Абрахас. Его голос звучал мрачно. – Думать – это моя обязанность, а не твоя.

Она задрожала.

– Да, сэр.

– Тебя привлекает этот мужчина?

– Что это за вопрос? – с негодованием спросила она.

– Отвечай. Он тебя привлекает?

Она долго молчала.

– Нет, – в конце концов сказала она. Ее щеки пылали.

– Ты лжешь. И лжешь, что не знаешь его имени.

– Я не знаю, как его зовут.

– И ты, вероятно, лжешь, когда говоришь, что хотела передать его мне. Больше похоже на правду, что ты хотела предать меня.

– Я бы никогда этого не сделала, Абрахас, никогда, – с трудом проговорила Цирцея.

– Он красив?

– Нет. – Этот разговор был для нее мучительным.

– Опять лжешь, моя дорогая. Помни, я знаю тебя долгое, долгое время. Я видел, как твои глаза затуманивались страстью при виде сильных рук и красивого лица.

– Это нечестно, – сказала она, уже плача. – Я люблю тебя. Я никогда не нарушала данное тебе слово. Я ни разу не обманула тебя, ни с кем.

– Достаточно, – резко прервал ее голос.

Цирцея бросила взгляд на Ле Пата, внезапно вспомнив о его присутствии.

– Я всегда буду благодарна тебе, – отрывисто сказала она Абрахасу.

– На этот раз ограничимся предупреждением. Но только на этот раз. За следующим проступком последует наказание, скорое и неотвратимое. Тебе ясно?

– Ясно, – сказала Цирцея, смотря в пол.

«Как это случилось? – спрашивала она себя. – Как далеко зашло это сумасшествие?» Внезапно она увидела себя со стороны, как будто была другим человеком, смотрящим в комнату. Она стояла здесь, прося снисхождения у этого бестелесного голоса, доносившегося из громкоговорителя, трясясь перед глазом телекамеры, опасаясь за свою жизнь.

– Когда ты должна встретиться с этим человеком?

– В десять часов, – сказала она, цепенея.

Так не должно быть. Она не предполагала, что все будет именно так.

– Где?

Незнакомец, незнакомец, ее единственная надежда. Если бы только она могла доверить ему правду.

– Я спросил, где вы собираетесь встретиться?

Вздрогнув, она подняла глаза.

– Где? – Она лихорадочно думала. «Мамаша Мерли» находится на севере острова. – В «Морской раковине», – солгала она. – Напротив рыбного базара.

– Это недалеко от южного берега, не так ли?

– Да, – сказала она, изо всех сил стараясь смотреть в камеру.

Если ее уличат во лжи, ей не дадут ни секунды.

– Ты останешься здесь. Я пошлю туда людей и избавлюсь от него. Ле Пат, у тебя есть его описание?

– Я сам его видел, сэр.

– Очень хорошо. Ты проинструктируешь людей. Цирцея, ты можешь идти.

Она покорно кивнула и вышла.

Сегодня вечером? – думала она. Сегодня ее жизнь навсегда изменится. Более того, будет она жить или умрет, зависит от прихоти абсолютно незнакомого человека, чье имя она даже не знала.

Глава 12

– Римо, Римо! – Театральный шепоток Чиуна мог бы перелететь океан. Теперь Римо заметил его, неподвижный легкий отблеск голубого сатина между деревьями. Он побежал через дорогу.

– Ну что?

– Неприятность. Кто-то остановил ту женщину, с которой ты разговаривал в саду.

Римо потряс головой.

– Да, она, видимо, еще та штучка. Обработав меня своими большими печальными глазами, прямиком помчалась к шефу.

– Не похоже, – сказал Чиун.

– Так оно и есть, поверь мне. Кто называет себя Цирцеей, с тем лучше не связываться.

– Подходящее имя для сирены, – улыбнулся Чиун.

– Ну, это не так важно. Пусть Цирцея делает что хочет. Она может привести нас к чему-нибудь. Она говорит, что Смит в плохом состоянии. Ты его не видел?

– Нет, но там другие. За домом, на берегу.

Римо искоса посмотрел вдаль. Вдоль берега прогуливалась дюжина или больше людей. Морской бриз приносил их голоса, веселые и беззаботные.

– Да, я думаю, на это стоит посмотреть, – сказал Римо. – Но давай поторопимся. Если верить женщине, Смит находится в опасности. Очевидно, его прячут где-то в доме.

Узкий скалистый берег омывался теплыми волнами Карибского моря, которые набегали на грязно-белый песок. Люди на пляже пели и веселились, – очевидно, они прекрасно чувствовали себя в этом месте. Эта странная пляжная вечеринка мало напоминала то, что искал Римо.

– Пошли, – сказал он. – Необходимо подумать, что делать. Кому надо тратить время на Смита на этом морском пикнике?

– Посмотри-ка туда, – внезапно сказал Чиун.

Он медленно поднял руку и показал на фигуру, сидящую около отвесной скалы, до которой было около сотни шагов.

Римо подошел ближе. Это был седой, среднего возраста человек. Он был одет в темного цвета бермуды и свободную рубашку с пальмами. На воротнике развевалась голубая ленточка. Его лицо защищал от солнца козырек цвета электрик, украшенный портретом Пьера Ле Токье, символа курителей марихуаны. В одной руке он держал бокал, наполненный пенистой розовой жидкостью, в другой сжимал большой лист бело-зеленой компьютерной распечатки. Из транзистора неслась музыка «регги», бьющая по барабанным перепонкам.

– Нет, не может быть. Это не он, – сказал Римо. – Не думаешь же ты, что это он?

Чиун спокойно кивнул.

– Смит, – позвал он, приближаясь к этому по-пляжному одетому типу.

– А-а, мы встретимся, детка, – пел мужчина, отбивая ногой ритм.