Шмяк

— Что бы лично я сделал, — сказал Шнобби, — так это разрезал картину на маленькие кусочки, по несколько дюймов в длину.

— Нет, Шнобби. Так избавляются от краденых бриллиантов.

— Допустим. А как тебе такой вариант? Режешь эту махину на куски, размером примерно с обычную картину. Так? Потом на другой стороне каждого куска что-нибудь рисуешь, вставляешь в раму и оставляешь в музее. Несколько лишних картин в таком огроменном месте никто даже не заметит. А потом можно прийти и забрать, когда шум уляжется.

— И как ты их вынесешь, Шнобби?

— Ну, сначала надо раздобыть клей и длинную-длинную палку…

Фред Колон покачал головой.

— Представить себе не могу, Шнобби.

— Ладно, тогда берешь краску того же цвета, что и стены, приклеиваешь картину к стене, где есть свободное место, а потом красишь сверху, чтоб оно выглядело как стена…

— Ты где-нибудь там видел подходящий кусок стены, а?

— Может, под рамой, которая осталась там висеть, сержант?

— Черт возьми, Шнобби, а вот это умно, — сказал Фред, резко останавливаясь.

— Спасибо, сержант. От тебя особенно приятно слышать.

— Но все-таки картину еще нужно вынести, Шнобби.

— Видал чехлы, сержант? Ей-богу, через пару недель оттуда спокойно выйдут несколько рабочих в комбинезонах, с большим белым свертком под мышкой, и никто ничего не заподозрит, потому что все будут думать, что картину сперли уже давным-давно.

Несколько секунд висела тишина, а затем сержант Колон приглушенно сказал:

— У тебя прямо-таки опасный ум, Шнобби. Очень опасный. А как же смыть с картины свежую краску?

— Да запросто, — ответил Шнобби. — И я знаю, где раздобыть фартуки, как у маляров…

— Шнобби! — в шоке воскликнул Фред.

— Ладно, ладно, сержант. Уж и помечтать нельзя.

— Мы получим премию, Шнобби. И уж мы ею распорядимся…

— Снова как в воду глядишь, сержант?

— Смейся, Шнобби, если угодно, но лучше посмотри по сторонам, — мрачно ответил Фред. — Сейчас всего-навсего дерутся шайки, но будет хуже, помяни мое слово. Ох уж мне эти свары из-за того, что стряслось тысячу лет назад! Не знаю, почему гномы и тролли не уберутся туда, откуда взялись, раз уж им не терпится!

— Потому что большинство родились здесь, — заметил Шнобби.

Фред презрительным смешком отмел географический фактор.

— Война, Шнобби… хэх!.. Зачем она вообще нужна?

— Не знаю, сержант. Чтобы освободить рабов?

— Чепу… хм. Ну, допустим.

— Чтобы защититься от тирана-агрессора?

— Хорошо, допустим, но…

— Спасти цивилизацию от орд…

— В перспективе все равно никакого толку, вот что я тебе скажу, Шнобби, если ты замолкнешь на пять секунд, — перебил Фред Колон.

— Да-а, но в перспективе хоть от чего-то есть толк?

— Повтори еще раз, взвешивая каждое слово, пожалуйста, — попросил Ваймс.

— Он мертв, сэр. Бедролом мертв. Гномы в этом уверены.

Ваймс уставился на капитана. Потом на Салли. И сказал:

— Я отдал приказ, младший констебль Хампединг. Ступай и займись делом.

Когда девушка поспешно вышла, он сказал:

— Надеюсь, ты тоже уверен, капитан…

— Новость распространяется среди гномов, как… как… — начал Моркоу.

— Спиртное? — подсказал Ваймс.

— В общем, очень быстро. Говорят, он погиб вчера ночью. В дом Бедролома на Паточной улице забрался тролль и забил его насмерть. Я слышал, как наши гномы об этом говорили.

— Моркоу, но если это правда, разве мы не знали бы? — поинтересовался Ваймс, и перед его мысленным взором предстали Ангва и Фред Колон со своими пророческими предупреждениями. «Гномам что-то известно. Гномы встревожились».

— А разве мы не знаем, сэр? — спросил Моркоу. — Я ведь только что вам рассказал.

— Я имею в виду — почему об этом не кричат на улицах? Почему не твердят о заказном политическом убийстве, о подлом преступлении? Кто тебе сказал?

— Констебль Сталькрутссон и капрал Кольцедел. Надежные ребята. Кольцедела скоро повысят до сержанта. Э… и еще кое-что, сэр. Я спросил у них, почему мы не получили официального извещения, и Сталькрутссон сказал… вам не понравится, сэр… он сказал, что городским гномам запретили обращаться к Страже.

Моркоу внимательно наблюдал за Ваймсом. Трудно было заметить смену выражения на лице командора, но отдельные крошечные мускулы вдруг напряглись.

— Кто распорядился? — поинтересовался Ваймс.

— Насколько я знаю, гном по имени Пламен. Это… можно сказать, переводчик Бедролома. Он говорит, гномы сами разберутся.

— Но мы в Анк-Морпорке, капитан. И убийство есть убийство.

— Да, сэр.

— А мы — городская Стража, — продолжал Ваймс. — Так даже у нас на двери написано.

— Честно говоря, сейчас там написано «Копы при дурки», но я кого-нибудь пошлю оттереть, — сказал Моркоу. — А я…

— И если кого-нибудь убивают, отвечаем мы, — продолжал Ваймс.

— Я понимаю, сэр, — осторожно отозвался Моркоу.

— Ветинари знает?

— По-моему, он не может не знать.

— По-моему, тоже… — Ваймс ненадолго задумался. — А как насчет «Таймс»? Там работает уйма гномов.

— Я бы удивился, если бы они вдруг проболтались людям, сэр. Я сам узнал только потому, что я гном, ну и потому, что Кольцедел очень хочет получить повышение. Если честно, я случайно услышал разговор. Поэтому сомневаюсь, чтобы гномы-печатники стали делиться с редактором.