Шмяк!

– Вы укусили пьяного тролля. И тогда я подумал: Э. И. рожден для того, чтобы носить значок стражника. Вы всегда об этом мечтали, правда? Но были слишком маленьким, слабым и застенчивым, чтобы поступить в Стражу. Больших и сильных я найду где угодно, а сейчас мне нужны люди, которые умеют писать, не ломая карандаш. Вы станете моим помощником. Будете заниматься бумажной работой. Читать рапорты и определять, что важно, а что нет. А чтобы научиться отличать важное от неважного, придется как минимум два раза в неделю дежурить на улицах.

По щеке Э. И. Пессимала скатилась слеза.

– Спасибо, ваша светлость, – хрипло произнес он и выпятил грудь (если можно так выразиться).

– Разумеется, сначала вам нужно закончить отчет для Ветинари, раз уж вы получили такое поручение, – добавил Ваймс. – А пока что, с вашего позволения, я займусь делами. Буду рад видеть вас в Страже, младший констебль Пессимал.

– Спасибо, ваша светлость!

– И не зовите меня «ваша светлость», – сказал Ваймс. Он ненадолго задумался и решил, что Э. И. это заслужил. Одним заходом.

– Зовите меня «мистер Ваймс».

«Мы делаем успехи, – подумал он, когда радостный Э. И. Пессимал ушел. – Патрицию это не понравится, и точка, поэтому, насколько я понимаю, никакой оборотной стороны тут нет. Quis custodiet ipsos custodes, qui custodes custodient? «Кто сторожит стража, сторожащего стражников?» Если не ошибаюсь, это переводится именно так. Ну… ваш ход, милорд».

Он снова принялся ломать голову над записями в блокноте, когда без стука отворилась дверь и вошла Сибилла с тарелкой.

– Ты слишком мало ешь, Сэм, – заявила она. – А ваша столовая – просто ужас. Сплошь жир и мучное!

– Боюсь, дорогая, именно такую еду предпочитают мужчины, – виновато ответил Ваймс.

– По крайней мере, я вычистила урну для заварки, – удовлетворенно продолжала Сибилла.

– Урну для заварки? – замогильным голосом переспросил Ваймс. Опустошить урну было все равно что стереть патину с произведения искусства.

– Да, такое ощущение, что внутри была смола. У вас здесь не так уж много приличной еды, но я все-таки сделала тебе сандвич с беконом, салатом и помидорами.

– Спасибо, дорогая. – Ваймс осторожно приподнял хлеб сломанным карандашом. С его точки зрения, салата было слишком много – то есть больше одного листка.

– Тебя хотят видеть гномы, Сэм, – сказала Сибилла. Ее это явно тревожило.

Ваймс встал так быстро, что стул упал.

– Юный Сэм в порядке?

– Да, Сэм. Это городские гномы. Полагаю, ты их всех знаешь. Они говорят, что хотят поговорить с тобой про…

Но Ваймс уже несся по лестнице, по пути вытаскивая меч.

Гномы нервно сгрудились возле столика дежурного. Обилие железа, гладкие бороды и почтенные брюшки намекали, что этим гномам живется хорошо.

Ну, или жилось до сих пор.

Ваймс предстал перед ними как воплощенная ярость.

«Ах вы подлые мелкие крысоеды, тупоголовые обитатели тьмы! Что хорошего вы принесли в наш город? О чем вы думали? Вам были нужны здесь граги? Вы посмели не согласиться с тем, что говорил Бедролом, с этой ядовитой древней ложью, или вы сказали: да, Бедролом заходит слишком далеко, но в чем-то он прав? А теперь вы пришли сюда, ломая руки и твердя, как это ужасно, но вы тут ни при чем? Кто же были те гномы в толпе? Разве не вы – главы диаспоры? Разве не вы возглавляете городских гномов? Теперь, после того как телохранители того ублюдка попытались убить мою семью, вы явились жаловаться? Разве я нарушил какой-нибудь закон, наступил кому-нибудь на тысячелетнюю мозоль? К черту ваши законы. И вас к черту».

Он чувствовал, как эти слова рвались наружу, и от попыток удержать их у Ваймса заныл живот и заболели виски. «Пусть только кто-нибудь пискнет, – подумал он. – Пусть только кто-нибудь высокопарно пожалуется. Ну же».

– Ну? – произнес он.

Гномы заметно подались назад. Ваймс подумал: может быть, они прочли его мысли, которые так громко звучали в голове?

Кто-то из гномов кашлянул.

– Командор Ваймс…

– Ты ведь Порс Рукисила, если не ошибаюсь? – спросил Ваймс. – Компаньон в фирме «Коренной-и-Рукисила»? Вы делаете арбалеты.

– Да, командор. И…

– Сложить оружие! Все! Все до единого! – рявкнул Ваймс.

Воцарилось молчание. Краем глаза Ваймс заметил парочку гномов-стражников, которые, по крайней мере, притворялись, что заняты делом, одновременно поднимаясь с мест.

Отчасти он знал, что сделал опасную глупость, хотя прямо сейчас Ваймсу хотелось врезать какому-нибудь гному, но сделать это оружием было нельзя. В любом случае большая часть железа, которую носили гномы, служила лишь для устрашения, но гном скорее останется без штанов, чем без топора. Это были серьезные городские гномы, которые заседали в гильдиях, и так далее.

Боги, он зашел слишком далеко.

Ваймс буркнул:

– Ладно, оставьте топоры. Все остальное поставьте к стенке. Вам выдадут расписку.

На мгновение – на долгое мгновение – Ваймсу показалось (точнее, он понадеялся), что они откажутся. Но потом кто-то из них сказал:

– Надо сделать так, как велел командор. Времена непростые. Нужно к ним приспосабливаться.