Шкатулка опенула (СИ)

— Ты даришь ее мне? Зачем? Она мне совсем не нужна, поверь. И я знаю, как тебе дорога эта вещь, я не могу ее взять.

— Нет, забирай. Ты распорядишься ей так, как надо. И тем, что внутри — тоже.

— Мне неинтересно, что внутри. Письма, деньги, булавки — все равно, — вздохнула Эрика. — Пойдем к столу. Мы должны быть там, когда… ты сама знаешь.

За окном снова загрохотали праздничные взрывы. Задребезжали стекла в окнах. С подоконника упал Зайка и завалился под батарею. Тетя Сондра покачала головой, закрыла глаза и тихо простонала:

— Что-то мне нехорошо…

— Нехорошо? — перепугалась девушка. — Может, тебе прилечь? Принести воды? Давай доведу тебя до комнаты.

Сондра кивнула. Эрика взяла ее под руки и, приобняв, направилась к спальне. Не то, чтобы Эри действительно беспокоилась — но простая человеческая солидарность в ее отношениях с тетей еще оставалась. Та двигалась неспешно, как пленник, идущий на эшафот. Уже возле самой двери женщина остановилась и положила худые ладони племяннице на плечи. У Эрики от ледяного прикосновения промчались мурашки по спине.

Тетя словно порывалась что-то сказать: открывала рот, как рыба, закусывала губу, переминалась с ноги на ногу. Но, видимо, все никак не решалась.

— Что? — не вытерпела Эрика.

— Ничего. — Сондра прикрыла глаза и широко улыбнулась.

— Если хочешь что-то сказать — говори.

— Эрика, Эрика, — покачала головой женщина и усмехнулась, по-доброму, беззлобно. — Есть в мире много вещей, которые ты можешь открыть, но мой рот к ним не относится.

— Прошу, хватит говорить загадками, — взмолилась девушка. — Тебе что-то нужно?

— Нужно. — Она повернулась к двери и осторожно надавила на ручку. Но дверь открывать не спешила. — Нужно. Я хочу, чтобы ты поняла одну вещь.

Эрика вздохнула, закатила глаза и скрестила руки на груди. Ну вот, опять нравоучения. Но тетю она знала прекрасно — лучше пару минут с умным видом покивать, чем пытаться отделаться.

— Я очень внимательно слушаю.

— Да-да, слушай внимательно, — пробормотала Сондра и посмотрела на племянницу, словно в последний раз. — Тебя ждет необычная жизнь, Эрика. Но когда она начнется, зависит только от тебя. Все будет зависеть от тебя. Как двери, которые ведут именно туда, куда желаешь ты. В тебе сокрыта великая сила, Эри, но она заперта. И этот замок будет первым, что ты откроешь.

Девушка нахмурилась:

— У тебя бред. Наверное, простудилась. Иди в кровать, я принесу горячего чая и каких-нибудь лекарств.

— Нет, не уходи, — воскликнула тетя, даже подскочила на месте, но ручку двери так и не отпустила. — То, что я скажу, очень важно. Прошу, выслушай меня! У нас мало времени.

— Мало времени, какая-то сила… Ты либо перебрала с шампанским, либо с фантастическими романами. Или же тебе действительно плохо. В любом случае, тебе стоит отлежаться, — заявила Эрика и подалась вперед с явным намерением открыть дверь.

Но Сондра встала у нее на пути. Женщина вцепилась в ручку побелевшими пальцами, уставилась на племянницу мутными, бешеными глазами и истерично затараторила:

- Инсивы не допустят, чтобы канноры обрели опенула. Они нашли меня, а значит, ты тоже в опасности. Я постараюсь задержать их, уничтожить их опенула, но они найдут ему замену. Ляры помогут тебе, если канноры не возьмутся за Тремальский список — иначе они в тебе опенула не признают. Беги от людей с желтыми камнями, беги…

Эрика через силу пробралась к двери, распахнула ее и впихнула Сондру вовнутрь. Женщина плюхнулась на середину комнаты и растерянно замотала головой из стороны в сторону. Эрика могла бы помочь ей дойти до кровати, но вид тети ее подвергал в ужас. От пустых невидящих глаз по телу проходили электрические разряды, и мелко дрожали колени.

— Отдохни, — бросила через плечо девушка, вылетела за порог и громко хлопнула дверью. Через несколько секунд еле слышно щелкнул замок — тетя заперлась изнутри.

Когда дыхание выровнялось, а сердцебиение успокоилось, Эрика отцепилась от двери и, все еще покачиваясь, поковыляла в гостиную. Тетю Сондру она любила вынужденной родственной любовью: самый близкий человек после бабушки, как-никак. Но порой тетка ее пугала. Сегодня — далеко не первый случай.

Еще в детстве, когда к ним переехала бабушка Лия, Сондра иногда не с того не с сего начинала избегать племянницу, шарахаться от нее, запираться в комнате. А после могла сгрести девочку в охапку и обнять до хруста костей. Уж на скачки настроения Эрика давно перестала обращать внимание — секунду назад тетя смеялась и шутила, а теперь утирает горькие слезы. Ко всем причудам родных людей рано или поздно привыкаешь. Хотя, и родной-то тетю уже можно было назвать с натяжкой: чересчур сильно она изменилась.

В гостиной за столом, ломившимся от тарелок с нетронутыми угощениями, одиноко сидела бабушка Лия. Она, как и полагается бабушкам, вязала, изредка поднимая глаза к экрану телевизора и тихо хихикая какой-нибудь шутке ведущего.