Шишов А.В. - Алексеев. Последний стратег (Белое движение) - 2004

Маршалу Ивао Ояме «маньчжурский Седан» только пригрезился. Противник вырвался из полукольца окружения и отошел на новые позиции у города Телина. Но японцам все же удалось отрезать часть обозов и арьергардных отрядов русских, которым пришлось принять неравный бой.

Одним из тех, кому на штыках пришлось вырываться из вражеского окружения, оказался 214-й пехотный Мар-шанский полк. Его бойцы десять дней и ночей прорывались к своим.

Под стенами Мукдена капельмейстер (начальник полкового духового оркестра) пехотинцев-моршанцев И. А. Шатров написал слова и музыку популярнейшего в старой России вальса «На сопках Маньчжурии»:

Тихо вокруг,

Лишь ветер на сопках рыдает,

Порой выплывает луна из-за туч,

Могилы солдат озаряя...

Вальс «На сопках Маньчжурии» станет любимым для Михаила Алексеева до конца его жизни. Он слушал его и на фронтах Первой мировой войны, и на праздниках в Могилевской ставке Верховного главнокомандующего, и в рядах белой Добровольческой армии.

Мукденское поражение пошатнуло стойкость воинов-маньчжурцев. Дело было даже не в людских и материальных потерях. О последних, то есть о взятых трофеях, о военной добыче маршал Ивао Ояма доносил в Токио победной телеграфной строкой:

«...Нами захвачено неисчислимое количество шанцевого инструмента, скота, телефонных столбов, бревен, железных кроватей, печей и так далее».

Мечты и планы японского главнокомандующего о ♦маньчжурском Седане» материализовались только в 34 трофейных пушках, большинство из которых оказались выведенными из строя. В отличие от маршала Оямы, прусский фельдмаршал Мольтке-старший был обладателем многих тысяч французских военнопленных и сотен неприятельских орудий. Сражение под стенами крепости Седан стало для Франции настоящей катастрофой.

Японцам же победа под Мукденом досталась дорогой ценой. Они лишились в сражении 2353 офицеров и 67 706 нижних чинов. Но у их противника потери тоже оказались огромны: убито и ранено десять генералов, 2410 офицеров и 58 052 нижних чина.

После поражения под Мукденом дисциплина в армейских рядах резко упала. Появилось такое не виданное ранее явление, как дезертирство. Командовавший в проигранном сражении 1-й Маньчжурской армией генерал Н. П. Линевич докладывал императору Николаю II:

«...К крайнему прискорбию во время паники, происходившей у Мукдена, потоком потекло из армии в тыл на север частью с обозами, а часто просто поодиночке и даже группами около шестидесяти тысяч нижних чинов, из числа которых множество было задержано в Телине и на других станциях. Но, несомненно, множество ушло еще дальше к Харбину...

Уходящие из армии в тыл нижние чины говорят, что они уходят потому, что воевать не могут...»

С одним из таких дезертиров генерал-квартирмейстеру Алексееву довелось беседовать в Телине. Солдат-второочередник был задержан на местной станции унтер-офицером жандармской команды заведующего полицейским надзором Маньчжурской армии подполковника Шершова и доставлен в штаб-квартиру 3-й армии.

- В каком полку служишь?

- Еще не знаю, ваше благородие. К Мукдену нас отправили маршевой ротой.

- Кто командир маршевой роты? Фамилия офицера?

- Ротой командовал не офицер, ваше благородие.

- А кто же?

- Фельдфебель Неверов. Начальство обещало произвести его в зауряд-прапорщики из-за нехватки офицеров.

- Где винтовка?

- Бросил, когда патроны кончились. Когда от Мукдена бежали. Бросил уже после боя. Могу побожиться.

- С кем рота вела бой и где?

- Где - не знаю. У какой-то китайской деревни перед железнодорожной насыпью. Там показались конные с желтыми лампасами, лица нерусские. Потом оказалось, что это наши, забайкальские буряты из казаков.

- Где сейчас ротный начальник?

- После боя его вызвали в штаб и больше мы его не видели.

- Почему оставил роту и пытался сесть в поезд, уходящий в Россию? Это же воинское преступление.

— Мочи нет таскаться по здешней грязи. Столько убитых в землю зарыли. Семья дома бедствует. Был бы я холостой, другое дело. А у меня детишек трое.

— Присягу воинскую служить Богу, царю и Отечеству давал?

— Нет еще. В полку должны были присягать.

— На первый раз, солдат, прикажу отправить тебя в полк, куда шла твоя маршевая рота. В другой раз, если подашься от войны в бега, будешь отвечать перед военно-полевым судом. Понял?

— Понял, ваше благородие...

После Мукденского поражения император Николай П под- давлением общественности пошел на смещение Куро-паткина с поста главнокомандующего вооруженными силами России на Дальнем Востоке. Из Санкт-Петербурга пришел высочайший приказ, согласно которому он «поменялся» должностями с командующим 1-й Маньчжурской армией генералом от инфантерии Н. П. Линевичем. Новый главнокомандующий был уже почти семидесятилетним стариком с военным образованием, полученным им в пехотном училище еще до милютинской реформы в России в 1860-х годах.

Суждений о личности Куропаткина в ходе и после Русско-японской войны было много. Так, Б. А. Энгельгардт, много раз наблюдавший главнокомандующего в деле, писал о нем в своих мемуарах: