Широки врата

Она не дала ему адрес. Это означало, что она не хочет, чтобы он приехал, пока она не будет готова. Пока не будут готовы «эскизы», то есть, не будет разработан какой-то план, требующий денег или другой помощи. Ну, это было то, что он хотел, не так ли? Конечно, он не собирался ехать в Париж и пить с ней кофе, или взять ее на шоу, или покатать её в Булонском лесу! Он не собирался одеть ее в презентабельную одежду и ввести ее в круг друзей своей матери! Что привязывало его к ней, было именно то, что она отличалась от других женщин, которых он знал. Она была суровой дочерью гласа божьего, которого воспел Вордсворт. Она и ее друзья — Ланни вспомнил еще раз строчки из старой немецкой поэмы, которые заставили его упасть духом: «Wir sind all des Todes Eigen.» Мы все принадлежим смерти. А там принесли телеграмму из Нью-Йорка: «благополучно прибыла после приятного путешествия Фрэнсис чувствует хорошо и счастлива Удачи Ирма». Как они и договорились, она проявляла вежливость. Её долгом было сообщить отцу о дочери. Но сообщение, что ребенок «счастлив» в отсутствии своего отца, может быть воспринято, как намёк отцу продолжать отсутствовать. Ведь легко было бы написать: «Фрэнсис в порядке, но скучает по тебе»! А если бы она написала так, что бы он сделал? Купил бы билет на пароход? Или направил телеграмму с вопросом: «Хочет ли Фрэнсис, чтобы я приехал и увидел ее?»

Никто из них не экономил на телеграфных расходах, но это ее сообщение мужу было, пожалуй, самым коротким, которое Ирма Барнс когда-либо отправляла. «Приятное путешествие», — отметила она. Но не экономия удержала ее от высказывания: «Приятное, но одинокое». Ланни подумал: «Она на самом деле собирается всё закончить!» А потом: «Интересно, мысленно она спорит со мной об этом, как я. Интересно, какие мысли она не написала». Не желая отставать в вежливости, он ответил: «Ганси и Бесс здесь играют Любовью дочери Нежные приветы Прости». Он мог бы сказать меньше, но и мог бы сказать больше. Он хотел встретиться с ней примерно на полпути.

V

Музыкальная пара отбыла на пароходе из Марселя. Они собирались найти себе дом где-то на берегу штата Коннектикут, недалеко от остальной части семьи. Также, они собирались заиметь ребенка. Мама написала Бесс, умоляя её об этой величайшей из всех милостей. Это было не первая просьба такого рода, но наиболее настойчивая. Они были женаты девять лет! Мама отметила, что Фредди ушел, и упомянула, что Рахель была заинтересована в молодом человеке, который был способным помощником папы. И какая хорошая еврейская мать не хочет, чтобы ее первенец имел сына, и самое совершенное сопровождение на фортепиано не может заменить место того долга, который Бесс задолжала Богу, и который был Богом ее предков, а также Богом Ганси. Итак, поклянись мне Господом, что ты не искоренишь потомства моего после меня и не уничтожишь имени моего в доме отца моего[114]!

У покинутого Ланни было слишком много времени для размышлений о своих потерях. Так что он разыскал своего старого друга и наставника Джерри Пендлтона, который слишком не беспокоился о судьбах мира, а хорошо играл в теннис, любил поплавать и половить рыбу. Его маленькая французская жена вела Пансион Флавин в Каннах, и пансионеры, как всегда, рассчитывали поесть рыбу. Ланни развлек своего друга рассказом, как он был пансионером в Зальцбурге. Джерри, в свою очередь, рассказал, что мать его жены умерла, а тетка, которой принадлежит половина пансиона, не очень хорошо ладит со своей племянницей. «Повесить всех женщин!» — был комментарий бывшего учителя, и Ланни согласился бы, если это только было намеком на Ирму.

Обязанностью Ланни было оповестить мать и отца о своём семейном положении. Как они отреагируют? Робби будет огорчен, но, вероятно, не сильно удивлен. Робби знал непредсказуемость своего сына, и ему не следовало бы ожидать постоянной рациональности от него. Ланни был грехом юности Робби, и грехи отцов распространяются на детей. Робби уже заплатил много, но должен быть готовым платить ещё больше.

Но Бьюти была иной. Бьюти не хотела платить за свой грех. Бьюти ненавидела платить за что угодно. Бьюти хотела то, что она хотела, и не выносила, когда у неё это отнимали. Короче говоря, Бьюти собиралась устроить скандал, а Ланни старался придумать, как от этого увильнуть. Должен ли он совершить кругосветное путешествие, как это сделали Ганси и Бесс? Или он должен поехать и посмотреть Россию, так как они ему советовали? Возможно, он может быть внезапно вызван в Лондон, в тот самый день, когда Бьюти отправится в Бьенвеню!