Шестеро смелых и ледяная смерть

Он и Данила учились в десятом «А». Данила, правда, последние годы, после того как с ним произошло несчастье, в школе появлялся довольно редко. Коляска сильно затрудняла его передвижение. Москва, увы, до сих пор плохо приспособлена для инвалидов, и в те дни, когда старший брат Марфы все-таки добирался до школы, ребятам приходилось втаскивать его вместе с коляской на руках. Ни одного лифта в школьном здании не было.

Беда случилась с Данилой три года назад, прямо на школьном дворе. Он пытался защитить Марфу и Лизу от великовозрастных хулиганов. Силы были неравные, его отбросили на груду железных труб. Хирург, осматривавший его в больнице, скорбно качал головой. На все, мол, судьба. Придись падение на руку, Данила отделался бы вполне банальной травмой, о которой забыл бы уже через два-три месяца. Но он упал на спину, сломал позвоночник и теперь не может ходить. Врачи, правда, не теряли оптимизма. По их словам, у Данилы еще оставался шанс расстаться с инвалидной коляской. Но несколько операций, которые он перенес с тех пор, так и не принесли желанного результата. Теперь оставалось лишь надеяться на будущее. Медицина-то развивается. Биотехнологии, нанотехнологии… В школу Данила почти не ходил, однако занимался упорно. И учителя к нему заглядывали, и Интернет помогал, и верный Илюха приносил и уносил домашние задания. Данила решил: если врачи ему не помогут, то он сам изобретет какое-нибудь средство, которое снова поставит его на ноги.

Друзья помогали ему не чувствовать себя оторванным от жизни. Они всегда были рядом — Илья, младшая сестра Марфа и ее одноклассники — Лиза, Клим и Диана. Комната Данилы стала любимым местом их сбора. Он был настоящим мозговым центром их компании. Особенно в детективных расследованиях, которые им довелось самостоятельно провести. Эти шестеро постоянно набредали на запутаннейшие криминальные истории, и Даниле особо скучать не приходилось…

Урок в восьмом «А» начался. Биологичка Капитолина Львовна начала объяснять новую тему. Она всегда сперва объясняла новое, чтобы оно, по ее собственному выражению, «упало на свежие мозги», а потом уж принималась опрашивать по старому материалу. Обычно в форме мини-тестов, которые позволяли проверить знания сразу у всего класса, да и учеников это держало в постоянном тонусе, вынуждая готовить домашние задания к каждому уроку, а не так что спросили — и следующие две недели живи спокойно, пока снова очередь не подойдет. Предмет свой Капитолина Львовна любила, рассказывала увлекательно, и класс ей внимал с интересом. Тема, вроде строения человеческого сердца, звучала в ее изложении как настоящий триллер со своими тайнами и разгадками. Так было и сегодня, но Марфа, Диана и Клим никак не могли сосредоточиться.

Какая тут анатомия, когда все их мысли о Даниле! Смерть близкого человека сама по себе ужасна, но для Данилы уход Андрея из жизни значит гораздо больше потери друга. Эти двое ребят, оказавшиеся в схожих ситуациях, поддерживали друг друга и верили в выздоровление. Теперь Данила остался один на один со своим несчастьем. Конечно, он человек сильный, однако ребята боялись, как бы его не одолели мысли о собственном близком конце. Главная их задача — не дать ему опустить руки…

Капитолина Львовна, объясняя тему, не стояла на одном месте, а расхаживала по классу — взад-вперед, между дверью и окном, иногда останавливаясь возле муляжа. Затем, не переставая говорить, учительница начинала шествие по левому ряду. Грохот. Рассказ оборвался на полуслове. Капитолина Львовна с недоумением посмотрела себе под ноги. Ребята, сидевшие в других рядах, пихая друг друга, пытались разглядеть, что случилось. Смирнов, полыхая щеками как маков цвет, нырнул в проход и принялся судорожно возиться со своим рюкзаком, который и стал источником грохота.

— Николай! — резким окриком остановила его учительница. — Что это у тебя?

— Сумка такая, рюкзак называется, — глухо откликнулся тот, изо всех сил пытаясь закрыть заевшую молнию.

Класс дружно засмеялся. Учительница тоже усмехнулась.

— Конечно, я человек прошлого века, но все-таки в курсе, что твоя сумочка называется рюкзаком. Только интересует меня, Смирнов, не форма, а содержание. Точнее, содержимое сумки-такой-рюкзака, которое произвело шум.

— Это личные вещи, — не поднимая глаз, буркнул Колька.

— А по-моему, там есть запрещенные вещи. Вынь сейчас же бутылку! — строго приказала Капитолина Львовна.

— Но это же всего-навсего кока-кола, — заныл Смирнов.

— Вот именно, — не смягчилась биологичка. — Тебе должно быть прекрасно известно, что сей вредный напиток категорически запрещен на территории нашей школы. Как ты посмел его принести?

— Значит, отберете? — обреченно выдохнул Колька и дернул себя за белобрысый чуб.

— Можешь пить эту гадость сколько угодно, но только во внеучебное время, — сказала учительница. — Если, конечно, тебе собственного желудка не жаль.

По классу пронеслись смешки.

— Да вы за него особо не беспокойтесь! — выкрикнул Степа Колесников. — У него желудок луженый! Гвозди может переваривать!