Шестерка воронов

Шпект выкрикивал команды, и «Феролинд» выходил из гавани, набирая скорость со вздувшимися от ветра парусами. Никто не бежал по докам, чтобы остановить их. Никто не стрелял с кораблей или из пушек. Никто не выносил последнее предупреждение и не подавал сигнал артиллерии наверху. Эльдерклок продолжал звенеть, но никто не обращал на него внимания. Корабль исчез в бескрайнем черном морском убежище, оставляя за кормой одни страдания.

42. Инеж

Святые благословили их сильным ветром. Инеж чувствовала, как развеваются ее волосы, и не могла не думать о том, что приближается буря.

Как только они поднялись на палубу, Матиас повернулся к Кювею:

– Сколько времени это продлится?

Шуханец немного знал керчийский, но Нине приходилось иногда переводить. Делала она это рассеянно, ее глаза блуждали.

– Эйфория продлится около часа или двух. Зависит от того, сколько потребуется ее организму, чтобы переваривать такую большую дозу.

– Почему ты не можешь просто достать его из своего тела, как пули? – в отчаянии спросил Матиас у Нины.

– Не сработает, – ответил Кювей. – Даже если бы она могла остановить ломку на достаточно долгий период, чтобы начать очищать свое тело, она утратит способность вытаскивать из себя парем прежде, чем тот весь не выведется. Нужен другой корпориал, принимающий парем, чтобы добиться этого.

– Что препарат с ней сделает? – поинтересовался Уайлен.

– Ты сам видел, – сказал Хельвар с горечью в голосе. – Мы знаем, что произойдет.

Каз скрестил руки.

– Как все начнется?

– Ломота в теле, озноб, как при обычной простуде, – пояснил Кювей. – Затем появляется своего рода гиперчувствительность, сопровождаемая дрожью и ломкой.

– У тебя есть еще парем? – спросил Матиас.

– Да.

– Достаточно, чтобы довезти ее до Кеттердама?

– Я не стану больше принимать, – возразила Нина.

– Достаточно, чтобы ты чувствовала себя комфортно, – сказал Кювей. – Но если примешь вторую дозу, надежды больше не будет. – Он посмотрел на Хельвара. – Это ее единственный шанс. Возможно, тело очистится естественным путем и у нее не будет зависимости.

– А если нет?

Кювей пожал плечами и развел руками, как бы извиняясь.

– Без готового запаса наркотика она сойдет с ума. А с ним ее тело попросту износится. Знаешь, что значит слово «парем»? Так его назвал мой отец. Это значит «безжалостный».

Когда Нина закончила переводить, наступила долгая пауза.

– Я больше не хочу ничего слышать, – сказала она. – Никакие слова не изменят того, что надвигается.

Девушка побрела к носу корабля. Матиас смотрел ей вслед.

– Вода слышит и понимает, – пробормотал он себе под нос.

Инеж нашла Ротти и попросила его достать шерстяные пальто, которые они с Ниной оставили на шхуне, отдав предпочтение одежде для более холодной погоды, когда высаживались на северном побережье. Затем нашла подругу на носу корабля. Девушка смотрела на море.

– Час, может, два, – произнесла Нина, не оборачиваясь.

Инеж удивленно замерла.

– Ты слышала, как я подошла?

Никто не слышал Призрака, особенно при шуме ветра и волн.

– Не волнуйся. Тебя выдали не твои бесшумные шаги. Я слышу твои пульс и дыхание.

– И ты сразу поняла, что это я?

– Каждое сердце звучит иначе. Раньше я никогда этого не замечала.

Инеж встала рядом у поручней и передала Нине пальто. Та надела его, хотя, казалось, что холод совсем ее не беспокоил. Над ними между серебристыми редкими облаками ярко сияли звезды. Инеж была готова к рассвету, готова, чтобы эта долгая ночь наконец-то закончилась вместе с их путешествием. Она с удивлением обнаружила, что хочет снова увидеть Кеттердам. Девушка мечтала съесть порцию омлета и выпить чашку очень сладкого кофе. Хотела услышать, как стучит дождь по крышам, когда она сидит в своей теплой и уютной крошечной комнатке в Клепке. Впереди новые приключения, но они могут подождать, пока она примет горячую ванну, а, может, и не одну.

Нина уткнулась лицом в шерстяной воротник своего пальто и сказала:

– Хотела бы я, чтобы ты взглянула на мир моими глазами. Я слышу тело каждого на корабле, слышу, как кровь течет по их жилам. Слышу, как меняется дыхание Каза, когда он смотрит на тебя.

– Ты… ты слышишь?

– Он замирает каждый раз, словно видит тебя впервые.

– А что насчет Матиаса? – спросила Инеж, желая сменить тему.

Нина подняла бровь – ее так просто не обмануть.

– Матиас боится за меня, но его сердце бьется в четком ритме, несмотря на эмоции. Типичный фьерданец – такой дисциплинированный!

– Не думала, что ты оставишь в живых тех людей в порту.

– Не уверена, что это был правильный поступок. Я стану очередной страшной историей о грише, которой они будут пугать своих чад.

– Будьте послушными, или Нина Зеник придет за вами?

Девушка призадумалась.

– Что ж, мне нравится, как это звучит.

Инеж откинулась на перила и покосилась на подругу.

– Ты вся будто светишься.

– Это недолго продлится.

– Как и все в этой жизни. – Затем улыбка сулийки дрогнула. – Тебе страшно?

– Я в ужасе.

– Мы все будем рядом с тобой.

Нина прерывисто вдохнула и кивнула.

Инеж заключила бесчисленное количество союзов в Кеттердаме, но у нее почти не было друзей. Она положила голову на плечо Нине.