Шесть рун сердца

– Думаю, я заслужил, чтобы меня так назвали. Подожди я ещё десять минут – ты бы выкупила его намного дешевле. Но я злился. Я думал… в общем… я не понимал. Но теперь понимаю. И уже не злюсь. Во всяком случае, на тебя.

Я протяжно выдохнула:

– Правда?

– Да, – сказал он. – Скажи своему мечу, чтобы он прилетел, и я его подлатаю.

– Ты можешь это сделать? Прямо здесь и сейчас?

– Я всегда прихожу подготовленным. – Он ухмыльнулся и вытащил из кармана флакон с жидким эфиром и крохотную кисточку.

Меч уже выбрался из своего укрытия. Я показала ему, чтобы он подлетел к принцу, и Джаспер поставил сапфир на его прежнее место, а затем стал аккуратно рисовать руну на его поверхности. По лезвию пробежали искорки. Я затаила дыхание.

Меч запрыгал в воздухе, блестя обоими камнями, и торжествующе описал круг у нас над головами, после чего вернулся мне в руку.

Я снова вздохнула:

– Когда это просто работа, всё намного проще.

– А разве теперь это не так? – спросил Джаспер. – Не просто работа?

– Нет, – ответила я. – То есть я по-прежнему считаю, что мне полагается оплата. Я вроде как тут жизнью рискую. Но теперь мне не всё равно.

Джаспер хмыкнул:

– Принято. Но Ларк, разве это плохо, что тебе не всё равно? Разве не к лучшему?

– Нет, – едва слышно ответила я. – Будь это просто работа, я могла бы отказаться от неё в любой момент. Даже если бы я кого-то подвела, было бы не важно, что я не могу всё исправить. – Я зажмурилась, вспомнив взгляд Софи.

– Никто не просит тебя исправлять всё, – сказал Джаспер.

– Тогда какой вообще в этом смысл? – Злость пронзила меня словно электрический разряд. – Какой в этом смысл, если глобально ничего не меняется? Первая Найтингейл умерла во время поединка с Багровым Рыцарем, но всё равно потом пришла война. А теперь этот гад в тёмных очках хочет, чтобы всё повторилось. Герои всё время умирают, и ничего не меняется. Как умерла твоя мама. И… и моя.

– Твоя мама? – осторожно переспросил Джаспер.

– Она пыталась добиться лучших условий для рабочих на фабриках. Она помогала организовать первый профсоюз. Но мистеру Пиншоу это не понравилось. Он угрожал ей. Отправил к нам человека, и тот сказал, что если она не перестанет, то её ликвидируют. А потом, однажды, она… – У меня перехватило дыхание, я не могла говорить. – Она собиралась на собрание профсоюза. Сказала, что придёт поздно и чтобы я не беспокоилась. Но она не пришла. Кто-то говорил, что она могла обратиться в морок, но я им не верю. Они избавились от неё. Как и обещали.

Джаспер выдохнул:

– Ох.

– А потом все её друзья твердили, что я должна ею гордиться. Что она всех вдохновляла. Что благодаря ей многое изменилось. Но на самом деле всё осталось как было. На эфирных фабриках по-прежнему угнетают людей. И в любом случае я бы хотела, чтобы она была со мной. Мне не обязательно ею гордиться. Я просто хочу, чтобы она была жива… – У меня дрогнул голос, и я замолчала.

– Понимаю, – сказал Джаспер.

– Я знаю. И теперь мне необходимо выяснить, что замышляет мистер Тёмные Очки. Твой брат и так уже винит во всём профсоюз. Но это наследие моей мамы. И я намерена сражаться за него.

Джаспер вздохнул:

– Я не хочу, чтобы виноватым оказался профсоюз, Ларк. Так же как не хочу, чтобы за этим стояло Савентри. Но пока мы не найдём того человека, люди будут искать виноватых.

– Значит, мы должны найти его! – сказала я. – Я летала с этой штукой по всему городу, и она запищала только один раз – над фабрикой мистера Пиншоу. Подожди-ка. – Я выпрямилась. – Трубы!

– Думаешь, он прячется в трубах? Это довольно нестандартно.

– Нет. Но моя подруга Софи говорит, что в них отходов больше, чем должно быть. Она исследует этот вопрос и думает, что где-то тайно строится ещё одна эфирная фабрика.

Брови Джаспера поползли под чёрную чёлку:

– Ещё одна эфирная фабрика? Именно такое место, где можно создать красную сталь и восстановить древнего смертельно опасного металлического рыцаря?

Я кивнула:

– Ну да. И если мы пойдём вдоль труб, то узнаем, откуда поступают отходы. Логично?

– Стоит попробовать, – кивнул Джаспер.

Я схватилась за рукоять меча:

– Пойдём выясним.

– Он в Куче? Быть не может, – сказала я, когда мы полетели на запад от фабрики Пиншоу. Мы внимательно изучили, куда идут все трубы. Большинство вело от фабрики к реке, а некоторые поворачивали на север, к железной дороге, по которой поступало сырьё из шахт. Если какая-нибудь из этих труб и приведёт нас к секретной эфирной фабрике, то только вот эта, протянувшаяся над улицами Костей и уходящая прямо в руины Кучи.

– Наоборот, это очень даже вероятно – туда мало кто ходит. И там много сырья, – отозвался Джаспер, парящий рядом на своём велосипеде, странные мехи по бокам которого позволяли ему подниматься в воздух, правда, не выше домов. А ещё он неприятно резко снижался, как только Джаспер переставал крутить педали.

– Нет, я в том смысле, что я уже там проверяла, – ответила я. – Там одни руины! Ты видишь хоть что-нибудь похожее на фабрику?