Шесть рун сердца

– Верно. С помощью этого я смогу отправлять тебе сообщения, когда я… – Он поморщился и резко повернул один из проводов. – Вот! Так вот, когда у меня будут для тебя другие задания, этот камень спереди засветится. Я пытаюсь сделать так, чтобы он передавал голоса, но эта функция… эм… ещё не вполне рабочая. Но мне удалось добиться, чтобы он менял цвет. Зелёный – для обычных сообщений, красный – для экстренных. В любом случае, когда увидишь, что он светится, отправляйся на крышу Королевского музея, я буду там. Тебе ведь это по силам? – Он протянул мне устройство, явно довольный своей работой.

Я уставилась на механическую штуковину. Это как колокольчики, с помощью которых люди в Антрекоте зовут слуг. Так вот кем он меня считает?

Радость Джаспера поувяла.

– Я знаю, что сделано немного топорно, шов можно было сварить лучше, но он рабочий. Можешь не сомневаться.

Мне стало стыдно. Джасперу даже в голову не пришло, на какие мысли меня натолкнул эфиркон. Он просто хотел, чтобы его похвалили. Но он принц. У него наверняка целая армия прислуги, которая твердит ему, какой он замечательный. Петь ему дифирамбы – не моя обязанность.

Я взяла устройство.

– Какого рода сообщения? Ты сказал, что Найтингейл наводит порядок и защищает страну. Он кого мне её защищать? От Савентри?

Это наш злейший враг, если верить эфирбордам. Страна, во главе которой стоят лорды магов, родившиеся с какими-то тайными магическими способностями и считающие, что эфирные чары – это противная природе скверна; по этой причине они уже три раза нападали на Галлант. Королеве Джессамине, матери Джаспера, два года назад во время последней войны удалось заключить мирный договор, но многие полагали, что теперь, когда королева мертва, новый конфликт рано или поздно вспыхнет снова – это лишь вопрос времени.

– Точно не знаю, – сказал Джаспер. – Коронация Гидеона назначена на конец этой недели, когда ему исполнится восемнадцать. Он уверен, что Савентри готовит на нас нападение. И в эфирных шахтах началось что-то странное: куда-то пропадают поставки и участились несчастные случаи.

– И ты думаешь, что Савы пытаются саботировать наше эфирное производство.

– Именно это тебе и предстоит выяснить. Нам нужны эти шахты. Нужны эти фабрики. Эфирные чары – наша единственная надежда выстоять против Савентри, если они решат напасть.

– А что с рабочими? – спросила я. – Кто-нибудь пострадал?

– Только небольшие травмы. Пока что.

И я могу положить этому конец. Но это именно то, во что я после того, как не стало мамы, поклялась не ввязываться. И именно то, на что она бы подписалась, тут сомнений быть не может. Я не могла отделаться от мысли, что разочарую её, если откажусь. И ведь это работа за деньги. Трудно сказать «нет», когда тебе предлагают стабильный источник монет. К тому же я всегда могу выйти из игры, как только заработаю столько, сколько мне нужно. Я не подписываюсь на пожизненный статус Найтингейл, в конце концов.

Так и быть. Я заставила себя снисходительно усмехнуться:

– Я приду. До тех пор, пока у тебя есть деньги – я твоя Найтингейл.

Но сначала мне нужно вернуть долг.

В пансионат мисс Старвенжер я вернулась только к обеду. А это значит, что Софи должна быть в спальне, соскребать с пальцев эфирные чернила, чтобы мисс Ставенжер не урезала ей ужин за неопрятность. Но заглянув в спальню, я обнаружила там только Блайз, которая стояла у умывальника и расчёсывала свои чёрные волосы. С недавних пор она всегда делала причёску, хотя ей всего четырнадцать. Она заметила меня, и морщинка прорезала её лоб, а я едва удержалась от стона. Всё то время, что я знаю Блайз, она всегда хотела присоединиться к Светлому Дивизиону. Она была ещё слишком маленькая, чтобы записаться в кадеты, но я знала, что Блайз откладывает каждый грош, который ей удаётся заработать, чтобы уплатить крупный взнос за вступительный экзамен и форму. И она с огромным удовольствием внедряла в свою жизнь «военную дисциплину».

Увы, чаще всего это подразумевало, что она будет командовать всеми остальными.

– Ты же не собираешься идти на обед в таком виде, Ларк?

На мгновение я испугалась, что забыла снять маску. Я провела рукой по лицу и, с облегчением выдохнув, спросила:

– «В таком» – это в каком?

Блайз вздохнула:

– У тебя одежда как из мусорного бака. – Она ткнула пальцем в карман, который я зашила сегодня утром. – Снимай это. Давай залатаю.

Я резко отпрянула. Меч по-прежнему был спрятан под плащом у меня за спиной. Если я сниму плащ, Блайз увидит клинок. Разыгрывать Найтингейл для Джаспера – это всего лишь работа, которую не стоит смешивать с моей настоящей жизнью. Те, кто геройствует, становятся хорошей мишенью. Их травят. А заодно и близких им людей. Всем будет лучше, если я останусь самой обычной Ларк.

– Я уже всё зашила, – ответила я Блайз.

– В этих стежках узлов больше, чем комков в нашей утренней каше. Давай, Ларк. Не упрямься как баран. Я в два счёта всё исправлю.

– Мне надо идти, – сказала я, пятясь к двери. – Мне нужно найти Софи.

Блайз картинно закатила глаза: