Шерлок Холмс против Джека Потрошителя

— Ей-богу, Эллери, у тебя душа бухгалтера. Почему бы тебе не вскрыть его?

Эллери отклеил клапан конверта и извлек блокнот в картонной обложке, на которой большими старомодными буквами было напечатано слово «Дневник».

— М-да, — сказал он. — Вид в самом деле почтенный.

Грант хитро посмеивался, наблюдая за Эллери — как он открывает блокнот, небрежно просматривает первые строчки, вытаращивает глаза и начинает глотать страницу за страницей. Эллери вынырнул из «Дневника» с очумелым видом:

— Да это же описание одного из приключений Шерлока Холмса. Рука доктора Ватсона!

— Ты думаешь, рукопись аутентична?

У Эллери блеснули глаза.

— Ты же говоришь, что читал ее.

— Не мог устоять перед искушением.

— Но стиль Ватсона тебе знаком?

— Мне-то? — сказал Грант, любуясь игрой света в своем стакане. — Мне, поклоннику Шерлока Холмса, Эла Квина и Эдди По? Да, и я бы сказал, что рукопись подлинная.

— Ты слишком легко признал ее подлинность, друг мой. — Эллери с сомнением посмотрел на пишущую машинку: кажется, она была уже где-то далеко.

— А я-то думал, что ты придешь в восторг.

— Приду, если выяснится, что она подлинная. Но неизвестная история Холмса! — Эллери пролистал страницы. — И более того, по внешнему виду смахивает на роман. Пропавший роман! — Он покачал головой.

— Не можешь поверить.

— Я перестал верить в Санта-Клауса в трехлетнем возрасте, Грант. А ты родился на руках у Санта-Клауса.

— Значит, ты считаешь, что это подделка.

— Пока еще я ничего не считаю. Но тут астрономическое количество сомнений.

— Зачем кому-то все эти хлопоты?

— А зачем люди лезут в горы? Черт их разберет.

— Ну хотя бы первую главу ты же можешь прочитать?

— Грант, у меня нет времени!

— Даже на новый роман о Шерлоке Холмсе? Я тихонечко посижу здесь с твоим виски и подожду. — Он удобно расположился на диване и закинул ногу на ногу.

— Чтоб ты провалился. — Эллери долго пялился пустым взглядом на обложку блокнота. Потом вздохнул, разительно напомнив отца, и принялся за чтение.

Из «Дневника» Джона Ватсона, д-ра мед Глава 1 ХИРУРГИЧЕСКИЙ НАБОР

— Вы совершенно правы, Ватсон. Очень может быть, что Потрошитель и женщина.

Стояло зябкое утро осени 1888 года. Я уже расстался со своей постоянной резиденцией на Бейкер-стрит, 221В. Женившись, я тем самым взял на себя ответственность за благополучие жены — весьма приятную ответственность — и вернулся к медицинской практике. Так что близкие отношения с моим другом Шерлоком Холмсом теперь приобрели характер случайных встреч.

Холмс, обращаясь к моим услугам как помощника и доверенного лица, именовал это «злоупотреблением моей любезностью». «Вы умеете так терпеливо слушать, друг мой», — говаривал он, начиная с преамбулы, которая всегда доставляла мне удовольствие, ибо она означала, что мне опять будет предоставлена привилегия делить с моим другом опасности и радости очередного дела. Так что нить моей дружбы с великим детективом оставалась в сохранности.

Моя жена проявляла тончайшее понимание ситуации. Те, кто следили за моими скромными отчетами о детективных историях мистера Шерлока Холмса, помнят ее как Мэри Мортон, с которой судьба свела меня, когда я вместе с Холмсом занимался делом, названным мною «Знак четырех». Мало кто из мужчин может похвастаться такой преданностью, которой она одарила меня.

Немало было вечеров, когда Мэри терпеливо предоставляла мне заниматься своими делами, и я просматривал свои заметки о старых делах Холмса.

Как-то утром за завтраком Мэри сказала:

— Пришло письмо от тети Агаты.

Я отложил газету:

— Из Корнуолла?

— Да, от нее, бедняжки. Она осталась старой девой и ведет одинокую жизнь. А теперь доктор предписал ей не вставать с постели.

— Надеюсь, ничего серьезного.

— Во всяком случае, она об этом не упоминает. Но ей уже хорошо за семьдесят, и ни за что нельзя поручиться.

— Она что, совершенно одна?

— Нет. При ней Бет, моя старая няня, и мужчина, который заботится о доме.

— Визит любимой племянницы, конечно, даст ей куда больше, чем все лекарства на свете.

— Письмо в самом деле содержит приглашение — точнее, просьбу, — но я как-то не торопилась…

— Я думаю, тебе надо поехать, Мэри. Пара недель в Корнуолле пойдет и тебе на пользу. А то ты в последнее время бледновата.

Я говорил совершенно искренне, но на мое мнение оказали влияние и другие события, куда более мрачные. Я берусь утверждать, что в то утро 1888 года каждый мужчина, обладающий чувством ответственности, старался, если у него была такая возможность, отослать из Лондона свою жену, сестру или возлюбленную. В силу единственной, но предельно серьезной причины. По ночным улицам и темным аллеям города бродил Джек-потрошитель.

Хотя наш тихий дом в Паддингтоне был в полном смысле слова далек от Уайтчепеля, где охотился маньяк, кто мог быть спокоен за безопасность близких? Когда шла речь о деяниях этого жуткого чудовища, логика уходила на задний план.

Мэри задумчиво сложила письмо.

— Мне бы не хотелось оставлять тебя здесь одного, Джон.

— Заверяю тебя, со мной все будет в порядке.