Шеридан

И еще одна сенсационная история способствует разжиганию враждебных чувств. Сэр Фрэнсис ненавидит близкого друга Хейстингса сэра Илайджу Импея, занимавшего в прошлом пост главного судьи Верховного суда Бенгала, а ныне тоже привлекаемого к судебной ответственности. В феврале 1779 года, еще до своего отъезда из Индии, Фрэнсис попал в скверную историю: его заметили и схватили в тот момент, когда он глухой ночью спускался с балкона прелестной семнадцатилетней красавицы миссис Гранд. Слуги миссис Гранд, связавшие его веревками, с удивлением обнаружили, что вместо грабителя они поймали члена Верховного суда Бенгала. Мистер Гранд развелся с женой и возбудил против Фрэнсиса судебное дело о возмещении убытков. Верховный суд под председательством Импея присудил пострадавшему пятьдесят тысяч рупий. Скомпрометированная леди уехала во Францию и там вышла замуж за Талейрана. Одно из серьезных обвинений по делу об импичменте связано с именем индийца Нанкомара, который подал жалобу на Хейстингса. Тот счел ниже своего достоинства ответить на обвинения Нанкомара, но враждебный губернатору совет, членом которого был и Фрэнсис, признал Хейстингса виновным. Немедленно вслед за этим Нанкомара обвинили в подделке долгового обязательства, и он предстал перед судом, возглавляемым Импеем. Применим ли был английский закон по отношению к индийцам в случаях, подобных этому? Импей отправил Нанкомара в тюрьму и на виселицу.

Каким бы широким ни казался круг вопросов, в связи с которыми против Хейстингса выдвигались обвинения по импичменту, они лежали на периферии обширной сферы общественно полезной административной деятельности губернатора. Самые выдающиеся его достижения оказались вне поля зрения. А ведь он насадил порядок там, где царил хаос; очистил авгиевы конюшни аппарата управления Бенгалом; успешно боролся с наиболее вопиющими злоупотреблениями, чинимыми этой администрацией; наконец, предотвратил крах британского правления в Индии. Он взял на себя нелегкий труд разъяснить служащим компании, что их задача состоит не только в том, чтобы торговать, сражаться, ни тем более грабить, но и в том, чтобы управлять.

Когда в июне 1785 года Хейстингс прибыл в Англию, во всех землях, находившихся под его управлением, царили мир и спокойствие. Спасение Индии для британского господства служило своего рода компенсацией за все внешнеполитические катастрофы последних лет. При всем том Хейстингс вернулся без состояния из страны, где большинство наживалось на грабеже. Он не принадлежал к числу сребролюбцев, которые «усердно трясли индийскую смоковницу». Лорд Корнуоллис, приступивший к управлению Индией в начале 1786 года, правил ею, опираясь на административные основы, заложенные отозванным правителем.

Но не подлежит сомнению и то, что, ведя отчаянную борьбу за верховенство Англии, Хейстингс не гнушался таких распространенных на Востоке методов, как поборы и вымогательство. Компания постоянно настаивала на том, чтобы Хейстингс пополнял ее казну, и он делал это. Принимались и тайные взятки, которые каким-то ловким способом проводились через счета компании. В общем, Востоком управляли на основе критериев, отличных от критериев Запада.

Среди выдвинутых против Хейстингса обвинений главными были три следующих. Во-первых, он предоставил британские войска в распоряжение союзного Англии наваба[62] княжества Ауд, с тем чтобы дать ему возможность покорить племя рохиллов, обитавшее у северных границ владений наваба и совершавшее разбойничьи набеги на Ауд. Во-вторых, он наложил огромный штраф (500 тысяч фунтов стерлингов) на вассального князя, раджу Бенареса, который был повинен в неуплате дани (50 тысяч фунтов стерлингов) во время войны с султаном Типу. В-третьих, он позволил навабу Ауда (обещавшему внести свой вклад на покрытие расходов в связи с этой войной) ограбить — ради получения требуемых денег — свою родную мать и бабку, хотя обе эти бегумы[63] были взяты ранее под британское покровительство.

С самого начала Хейстингс ведет себя неразумно. Он допускает, чтобы его представитель майор Скотт чрезмерно углубился в детали; считает ниже своего достоинства ссылаться, защищаясь, на собственные заслуги; презрительно третирует своих врагов и навлекает на себя их яростный гнев. Защитники Индии добиваются создания лучшей системы правления, но система эта непонятна человеку, которому приходилось сразу же, на месте, принимать решения, определявшие судьбы миллионов людей, поскольку громадные расстояния исключали скорую связь. Еще более непримиримо относились защитники Индии к меркантильным стандартам Леденхолл-стрит[64], являвшимся, как постоянно вдалбливали губернатору в голову, главным источником денег.