Шеридан

Сильвио(поет).
Утри свои слезки, о радость моя,
Прерывисто так не вздыхай,
До гроба любить буду верно тебя,
Порукой тому — этот май.
Не томись, не вздыхай, слезы с щечек утри,
Все тревоги прогнав, мне в глаза посмотри
И слезки свои утри.
Ты молишь: «Как долго, скажи, не тая,
Меня ты захочешь любить?»
Откуда ж мне знать, о Лаура моя,
Как долго осталось мне жить?
Утри свои слезки, не плачь, не вздыхай,
До гроба люблю тебя, ты это знай!
Не плачь, не грусти, не вздыхай.
Волнением мысли Лауры полны:
«А что если Сильвио дни сочтены
И кто на меня надышаться не мог,
Испустит последний свой вздох?»
Слезки утри, не плачь, не вздыхай,
Мы не покинем земной наш рай,
Не плачь, не томись, не вздыхай.
Лаура (поет).
Мой милый Сильвио, мне жаль
Гнать прочь ту сладкую печаль,
Что передаст верней всех слов
Трепещущего сердца зов.
Мой вздох — это ветер, а слезы — волна,
К берегу счастья прибьет нас она.
Сильвио.
Не томись, не вздыхай, слезы с щечек утри,
Все тревоги прогнав, мне в глаза посмотри
И слезки свои утри.
Лаура.
Возможно ли любить, не ведая тревог?
Ничто блаженство без счастливых слез!
Насытиться любовью разве кто бы смог?
Словам не передать восторга грез!
Мой вздох — это ветер, а слезы — волна,
К берегу счастья прибьет нас она.
Сильвио.
Утри свои слезки, не плачь, не вздыхай,
До гроба люблю тебя, ты это знай!
Не плачь, не грусти, не вздыхай!
Лаура.
Так горлица стонет в лесу меж ветвей,
Чтоб другу поведать о страсти своей,
Вздыхает Зефир так средь майских садов,
Флору пленяя, царицу цветов.
Мой вздох — это ветер, а слезы — волна,
К берегу счастья прибьет нас она.
Сильвио.
Слезки утри, не плачь, не вздыхай,
Мы не покинем земной наш рай,
Не плачь, не томись, не вздыхай.

Картина четвертая. Спальня Лауры. Полночь. Лаура склонилась над столиком и пишет, повторяя вслух написанное: «Хотя я только что рассталась с тобой и надеюсь совсем скоро увидеть тебя вновь, пальцы мои так и тянутся к перу, и я не могу не докучать тебе своими каракулями. Милый, родной! Я счастлива лишь тогда, когда мы вместе. Ни о чем другом я не могу говорить и думать. Поскорей бы снова приходили полчаса счастья быть рядом с тобой. Поверь, сегодня вечером впервые после возвращения из Франции я испытала настоящую радость. А что если сейчас, когда я пишу письмо и изливаю на бумаге мои нежные чувства к тебе, ты ухаживаешь за мисс У. или за какой-нибудь другой хорошенькой девушкой? Ничему подобному я не верю, но все-таки, все-таки... Знай же, ты моя жизнь, моя душа, и я так тебя люблю, что не вынесла бы, если бы увидела, как ты (пусть даже в шутку) оказываешь знаки особого внимания другой. Вот я написала тебе это, а ты сам суди, сомневаюсь ли я в твоей верности. Когда ты напишешь ответ? Раз уж нет возможности видеться с тобой почаще, так хоть порадоваться весточке от тебя...

По-моему, Чарлз что-то заподозрил сегодня вечером. Когда я спускалась вниз, у него было такое выражение лица, как будто он все знает. Черт побери его проницательность! Лучше бы он не совал свой любопытный нос в чужие дела и не мешал нам предаваться тайным радостям. И подумать только, любимый мой, всегда-то нас сильнее всего влечет к себе то, что нам не принадлежит...

Что же еще тебе написать? Пожалуй, больше ничего, и я, рискуя тебе надоесть, снова и снова повторяю: я люблю тебя без памяти и лучше буду терпеть нужду и лишения, но с тобой, чем выйду за другого, пусть даже за самого короля.