Шеридан

Кембл вертится как белка в колесе. Его обременили повседневной административной работой, против которой он восстает; ему приходится выпрашивать деньги на краски и кусок холста. Он направляет отчаянные послания Пику с требованием денег: «Вот уже два дня прошло, как я, находясь в стесненных обстоятельствах, вынужден был послать к Вам за 30 фунтами. Вы отнеслись к моей просьбе с невниманием, совершенно для меня непонятным. Я, конечно, буду выступать в сегодняшнем спектакле, но, если Вы не пошлете мне до четверга сотню фунтов, я не стану играть в четверг; если же Вы заставите меня еще раз просить у Вас денег, то знайте, я не переступлю порога театра, пока не получу двухсот фунтов». В разговорах с друзьями Кембл часто восклицает в гневе: «Я знаю его как облупленного со всеми его фокусами и уловками!» Он грозится пойти в Общество друзей народа и публично разоблачить его.

Актеры нередко часами держат Пика в плену на его собственной неплатежеспособной территории, где он отсиживается, боясь отпереть дверь и подвергнуться нападению толпы домогающихся. Не только актеры, но и сам Шеридан постоянно изводит его требованиями денег. «Суббота, вечер. Шекспировский клуб [неровным почерком]. Вы должны обязательно прийти ко мне сюда с 60 фунтами в кармане. Ничего не бойтесь. Будьте любезны со всеми просителями. Поверьте мне, через три месяца не останется ни одного просителя, чьи денежные требования не были бы удовлетворены. Заприте кассу и тотчас идите сюда. С Кемблом будьте по возможности пунктуальны... Занимайте деньги, не бойтесь... Да благословит Вас господь. К нашей следующей встрече я успешно преодолею все трудности». И снова: «Доктор Пик. Непременно и немедленно выдайте подателю сего 5 гиней на покупку сена и овса для моих упряжных лошадей.

Они не кормлены со вчерашнего вечера. Р.-Б. Ш. На днях наведаюсь к Вам».

Том тоже взывает к Пику о помощи. «Если у Вас есть хоть малейшая возможность, пришлите мне десять-двадцать фунтов. Ей-богу, все время, что я нахожусь в Лондоне, у меня ветер свистит в карманах; к кому бы я ни обращался за вспомоществованием, мне всюду отказывали, а у отца просить денег бесполезно. Он не в своем уме, и я тоже сойду с ума, если не получу от Вас благоприятного известия».

И даже когда руководители театра заходят в ресторан пообедать, платить за обед приходится несчастному Пику.

«Причитается Маргарите Гауэр.

Г-дам Шеридану, Ричардсону и Граббу

Олений окорок — 1 — 20

Скат и камбала под соусом — 0 — 76

Портвейн — 1 — 10

Херес — 0 — 46

Официанту — 0 — 50

Счет предъявить к оплате г-ну Пику».

Шеридан, похоже, не очень стремится к обогащению репертуара за счет постановки новых хороших пьес. Он ставит случайно выбранные фарсы, музыкальные вещицы смешанного жанра, шекспировские пьесы и свои собственные комедии. Майкл Келли, обаятельный человек и превосходный певец, но при всем том сторонник явно оперных взглядов на искусство драмы, подает Шеридану мысль о возможности пополнить казну театра с помощью зрелищно эффектных спектаклей, таких, как «Саймон», виденный певцом в Неаполе. В финале спектакля показывают ристалище и грандиозное шествие: на сцене появляются триумфальные колесницы, запряженные лошадьми, великаны, карлики, леопарды, львы и тигры. Это описание приводит Шеридана в восторг. «Саймона» ставят в Друри-Лейне. Ставят на широкую ногу, не считаясь с затратами. Спектакль, поставленный с должным блеском, пышностью и великолепием, повлек за собой длинную череду аналогичных постановок.

Несмотря на увеличившиеся благодаря этому сборы, финансовые затруднения Друри-Лейна продолжают возрастать. В 1791 году старое здание театра признают небезопасным по причине ветхости и не поддающимся ремонту; год спустя его сносят. Труппа Шеридана находит дорогостоящее временное пристанище сначала в Оперном, а впоследствии в Хеймаркетском театре. Имя Шеридана обладает такой волшебной силой, что без труда удается собрать сумму в 150 тысяч фунтов стерлингов на восстановление Друри-Лейнского театра; на эту сумму планируется построить огромное здание. Однако расходы выходят за пределы сметы, строительство ведется с проволочками, причиняющими большие убытки, и в результате всего этого новый театр начинает жизнь с дефицитом в размере 70 тысяч фунтов, который так никогда и не удается покрыть. (Зато в одном вопросе при строительстве театра была проявлена мудрая предусмотрительность: комната казначея выходит окном на Литл-Расселл-стрит, так что по дням выплаты жалованья, когда в кассе нет денег, кассир может потихоньку улизнуть, предоставив осаждающим сколько угодно бесноваться у двери.)

21 апреля 1794 года состоялось открытие нового Друри-Лейнского театра. Давали «Макбета» (с Кемблом и миссис Сиддонс в главных ролях) и «Разоблаченную девственницу». Но ни игра Кембла, ни исполнение миссис Сиддонс не произвели на публику такого сильного впечатления, как эпилог, прочитанный миссис Поп и содержащий следующие строки: