Шепот страсти

– Ну и ну, какие мы злые да раздражительные. – Галло с интересом взглянул на нее и снял рыбу с прутика. – Нет, я тебя не виню. Для меня это тоже звучит полным бредом. Да я и не жду, что ты мне поверишь.

– Это же просто нелепо. – Кэтрин недоверчиво покачала головой. – И вместе с тем ты не производишь впечатление человека, который придумал бы такую чушь.

– Галлюцинации. Поговори с врачами, которые обследовали меня после побега из северокорейской тюрьмы.

– С тех пор много воды утекло, и по крайней мере сейчас ты мне сумасшедшим не кажешься.

– А ты знаешь, какие они бывают, сумасшедшие?

Кэтрин и сама не знала, почему так решила. Снова инстинкт? В последнее время, находясь рядом с Галло, она о многом думала, анализировала, пыталась отделить эмоции от того, что говорит рассудок. Но она знала его слишком недолго, чтобы опираться на что-то, кроме чутья. И разве когда-то полагалась на другое? С самого начала охоты на Галло она пыталась предсказать каждый его маневр, каждый замысел. Иногда у нее даже появлялось чувство, что она может читать его мысли.

И мысли эти были ясными и вполне здравыми.

Вот только вся эта чушь насчет Бонни абсолютно противоречила прочим ее выводам о нем.

– Ты же совсем ее не знал. Даже не разговаривал с ней ни разу. Сам ведь признался.

– Я знал Бонни.

– Каким образом?

– Может, все-таки попробуешь рыбу?

– Нет. Как?

Он ответил не сразу. Сначала взял себе рыбу.

– Она приходила ко мне.

– Что? Ты же сказал, что никогда с ней не встречался.

– Формально мы знакомы не были. Она мне не представлялась. Но через какое-то время я понял, кто она. – Галло поднял наконец голову и посмотрел на Кэтрин. – Ты ведь так просто не отстанешь, да? Ладно. Неважно. Может, получится убедить, что я все-таки сумасшедший. – Он налил в чашку кофе и протянул ей. – Однако есть то, что я не выдумывал. Она была реальная. И она приходила ко мне.

– О чем ты говоришь? Приходила? Куда?

Галло взял кружку и снова опустился на землю у костра.

– В ту проклятую тюрьму. Меня там пытали, морили голодом. Я думал, что умру или сойду с ума, и через несколько месяцев мне было уже все равно. Потом стал видеть сны с маленькой девочкой. У нее были кудрявые рыжие волосы и такая улыбка, что могла бы осветить весь мир, а не только ту вонючую камеру, где меня держали. Она была еще маленькая, когда пришла ко мне в первый раз, но потом вроде как росла. Пела мне песенки, рассказывала про школу. Она спасла меня, не дала умереть или рехнуться. Не дала повеситься. – Он отпил кофе. – Девочка не рассказывала о своей матери, но я откуда-то знал, что ее мать – Ева. И знал, что девочку зовут Бонни.

Ошеломленная, Кэтрин молча смотрела на него. Чего-чего, а этого она никак не ожидала и, что с этим делать, не знала.

Галло посмотрел на нее и криво усмехнулся.

– Я же говорил, что не поверишь. Но это была не галлюцинация. Для меня Бонни была более реальной, чем плети, ножи и все прочие штучки, которые там применяли. Вначале я думал, что это просто сон, но потом понял – тут что-то другое. Откуда мне было знать… – Он не договорил и покачал головой. – Она была настоящая… реальная.

А ведь Галло в это верит, с изумлением поняла Кэтрин. Искренне верит, что Бонни посещала его в корейской тюрьме. Некоторое время она молчала, потом покачала головой.

– Как можно в такое поверить? Слышала ли я похожие рассказы? Конечно. Астральные проекции и все такое. Но я сама ни с чем подобным не сталкивалась. Возможно, после всех тех пыток и лишений ты и впрямь немного тронулся. Стал воспринимать действительность искаженно.

– Искаженно? Так вот, это искажение, как ты говоришь, назвало мне свое имя – Бонни. В то время я даже не догадывался о ее существовании.

– Тогда дело в чем-то другом. – Кэтрин не сводила с него глаз. – Когда у тебя появились эти видения, Бонни была жива, а вот видел ли ты ее после того, как она умерла?

Он кивнул.

– Да, хотя и нечасто. Потом я убедил себя, что это только сон. Так и считал… до последнего времени. – Он помолчал. – Пока Ева не сказала, что с ней бывает такое же и что это не сон.

– Что?!

– Сюрприз, да? Твоя подруга, Ева, в здравом рассудке которой ты не сомневаешься и в предрасположенности к общению с духами не подозреваешь, это она и рассказала мне, что сама многие годы убеждала себя в том, что появления Бонни либо галлюцинации, либо сон. – Он чуть заметно пожал плечами. – А потом поняла, что это не так. Хотела подготовить меня к тому же, через что прошла сама.

– Так она сказала тебе, что Бонни…

– Спроси у нее сама. – Галло отпил еще кофе. – Хотя подозреваю, что Ева вряд ли пожелает обсуждать это с тобой. Трудно поверить в привидения, когда весь мир вокруг тебя такой прагматичный. Как ты.

– Мне пришлось стать прагматичной. Была бы другой, верила бы во все эти, как говорится, порождения тьмы, не дожила бы и до двадцати.

– Бонни – не порождение тьмы. Она улыбается. Поднимает настроение. Снимает груз с сердца.