Шепот питона

Пока Август пересказывал слова Мариам о случившемся в торговом центре в пятницу, я окинул взглядом всех остальных. Сколько же из них прочесывали улицы, парки и парковки, звонили в дома и квартиры? А я — я что делал? Сидел и пялился в монитор, пытаясь скрыть, как плохо я работаю. Все они знают, что для группы, обрабатывающей электронные данные, я не подхожу: у меня нет ни капли тех навыков, которыми обладают остальные члены группы. Меня просто сдвинули подальше. Сидящий передо мной коллега открыл на телефоне страницу журнала «Время зовет». На первой странице — фотография Мариам и Ибен. Они улыбаются, на них обеих почти одинаковые свитера. Это последний снимок Ибен перед исчезновением. Лица матери и дочери обрамляют светлые кудри. «Расследование идет полным ходом». Это вообще нормально — публиковать такой снимок, когда объявляешь в розыск собственную дочь? Здесь усматривался голый расчет — Мариам точно воспользовалась возможностью лишний раз напомнить о себе. Кто знает — может, это принесет прибыль ее компании… Люди вообще существа диковинные. «Это же та фирма, где у владелицы дочка исчезла, да? Ужасная трагедия!» Она цинична, с нее станется.

— Мы, в частности, спрашивали, не вела ли Ибен себя в последнее время странно, — говорил Август, — не было ли признаков, будто что-то ее мучает, признаков, которые позволили бы нам понять, что произошло. Взрослые утверждают, что ничего подобного не заметили. По словам одной из одноклассниц Ибен, летом та сказала, будто взрослым верить нельзя, даже знакомым. Когда одноклассница спросила, о чем она говорит, Ибен не ответила, но подружке показалось, будто та какая-то странная. Мы отметили, что она считает этот разговор необычным, однако, вполне возможно, никакой важности он не представляет.

Шахид нетерпеливо кивнул, утомленный долгим отчетом Августа.

— Спасибо. Каковы ваши дальнейшие планы?

— Тур и Мариам Линд рассказали, что отец Ибен — насильник, напавший на Мариам здесь, в Кристиансунне, в две тысячи пятом году, — ответил датчанин. — Мы допросим всех ранее осужденных за изнасилование и проверим их алиби. Особенно важно выяснить, находился ли кто-то из таких преступников на свободе в день, когда Мариам Линд изнасиловали, и есть ли у них алиби.

После датчанина пришла очередь Бирты. Она доложила о результатах допроса соседей. Стояла, выпрямив спину, а говорила так, словно вышла на сцену.

— Мы опросили людей в торговом центре и соседей Ибен, а также проанализировали показания, полученные по телефону. — Бирта откинула голову, и длинная рыжая коса заплясала у нее на плече. — В торговом центре у нас много свидетелей. Кроме того, мы опросили людей, утверждающих, будто они видели Ибен уже после того, как та исчезла. Самыми правдоподобными выглядят показания двоих человек, которые сказали, что видели девочку на улице Хагбарт-Бринкманнсвей. Один из свидетелей сообщил, что заметил, как девочка остановилась возле цветочного магазина «Мюра».

На экране появилась карта Кристиансунна с отмеченным на ней возможным маршрутом от торгового центра до дома.

— Полностью полагаться на эти показания нельзя, — продолжила Бирта, — свидетели с девочкой незнакомы и, возможно, решили, будто видели ее, уже посмотрев репортаж по телевизору. У нас также имеются показания свидетелей из Киркланде и Гомаланде, однако двое свидетелей, о которых я упомянула ранее, кажутся наиболее надежными. Они видели Ибен вскоре после исчезновения и недалеко от того места, где она исчезла, и их показания также подтверждаются другими наблюдениями. Это подкрепляет гипотезу о том, что с Ибен что-то случилось именно по пути домой из торгового центра. Никто из соседей тоже ее не видел, а если б она вернулась домой, ее наверняка кто-нибудь заметил бы. Двое соседей примерно в это же время находились в саду. Они подтверждают, что Тур пришел домой, но Ибен они не видели. Журнал с комиксами обнаружили неподалеку от дома, и это также подтверждает гипотезу о том, что Ибен пропала, когда возвращалась домой.

Шахид поблагодарил Бирту за отчет.

— По-моему, пора переходить к группе, отвечающей за электронные данные, — сказал он.

Я поднялся. Ноги словно превратились в желе, а сердце выпрыгивало из груди. С виду этого не скажешь, я умею держать себя в руках. Если голос меня и выдаст, то все решат, что я просто боюсь выступать перед публикой. Я сел за компьютер Шахида и вывел на экран видеозапись, на которой Ибен выбегает из супермаркета в торговом центре «Причал».