Шепчущий череп

На ближайшем к дверям столе лежал толстый том в кожаном переплете. Джордж раскрыл его и радостно воскликнул:

– Вот он, каталог! Теперь нужно просто посмотреть, есть ли в нем «Показания Мэри Дьюлак».

Пока Джордж листал каталог, я принялась осматривать стеклянные шкафы. Локвуд делал то же самое.

– Еще реликвии, – сказал он. – Их коллекции нет конца и края. Боже, это же вязальные спицы, которыми было совершено убийство в Четхэме!

Я взглянула на написанную чернилами табличку, прикрепленную к стенке шкафчика, возле которого стояла:

– А у меня какие-то легкие в рассоле.

Джордж шикнул на нас:

– Хватит болтать, нашли место… – Он оборвал фразу и воскликнул: – Есть! Глазам своим не верю! У них есть «Признания»! Книга за номером С/452. Она где-то в этом зале.

Локвуд решительно допил свой бокал с пуншем и сказал:

– Отлично, где ее нужно искать?

– Просмотрите книги на полках. У каждой на корешке должен иметься номер.

Я поспешила к полкам. Действительно, на каждом корешке был золотом оттиснут номер.

– Здесь все книги на «А», – сказала я.

Локвуд взбежал по ближайшей лестнице на галерею, перепрыгивая сразу через две ступеньки. Его туфли мягко стучали по металлу.

– Б/53, Б/54 …Только на «Б»… Поищу дальше.

– Повтори еще раз, какой номер? – спросила я.

– Тсс! – Джордж внезапно застыл на месте. – Слышите?

За двойными дверями послышались голоса и звук вставляемого в замок ключа.

Я рванула с места и, не глядя, что делают остальные, втиснулась между ближайшим стеклянным шкафом и полками. Когда дверь открылась, я уже сложилась в клубок, подтянув к подбородку свои голые колени.

В библиотеку ворвался гул голосов – и тут же стих, отрезанный закрывшейся дверью.

Затем послышался голос – знакомый, очень низкий женский голос:

– Здесь будет спокойнее.

Пенелопа Фиттис.

Я зажмурила глаза, сильнее прижалась подбородком к своим коленям. Ох, уж этот Локвуд! Вечно его порывы оборачиваются для нас бедой! А ведь предполагалось, что первую часть сегодняшнего вечера мы проведем чинно-спокойно, будем отдыхать перед его второй частью – встречей с Винкманом.

Шаги по паркету. Они направлялись к центру зала, туда, где мгновением раньше находился Джордж. Я ждала, что сейчас раздастся крик, а затем… Сами понимаете.

– Что вы хотели мне сказать, Габриель? – спросила Пенелопа Фиттис.

Я разлепила глаза, скосила их в сторону, и мое сердце провалилось в пропасть: моя рапира высовывалась из-за края шкафа, и кончик серебряного лезвия предательски блестел в свете ламп.

Заговорил мужчина – тон у него был почтительным и вежливым:

– Наши люди начинают терять терпение, госпожа Фиттис. Они полагают, что вы не желаете помогать им в работе Общества.

Знакомый короткий хрипловатый смешок:

– Я оказываю им всю возможную помощь. Если они не справляются, это не моя проблема.

Я медленно-медленно начала подтягивать к себе рапиру.

– Вы хотите, чтобы я передал им это? – спросил мужчина.

– Разумеется, вы должны им это сказать. Я к вам в няньки не нанималась!

– Не нанимались, мадам, однако это была ваша идея. Что это?

Я застыла, прикусив губу. Капли пота покатились по моему лицу на подбородок.

– Заспиртованные легкие отравителя Барреджа, – ответила Пенелопа Фиттис. – Моя бабушка проявляла большой интерес к преступлениям. Вы представить не можете, какие вещи она собирала. Некоторые из них сохранили большую ценность до наших дней. Правда, не эти легкие. Они не несут заряд потусторонней силы.

– Странный выбор для украшения библиотеки, – заметил мужчина. – Я бы не смог читать в такой обстановке.

Вновь знакомый смешок:

– Тех, кто приходит сюда, такие вещи не отвлекают. Мы погружены в мысли о более высоких материях.

Звук голосов изменился, стал более приглушенным. Я решила, что собеседники повернулись ко мне спиной, и быстро втянула за край шкафа остававшийся на виду кончик рапиры, а затем очень осторожно передвинулась и выглянула наружу.

Метрах в пяти от себя я увидела Пенелопу Фиттис и невысокого коренастого мужчину средних лет, стоящих ко мне спиной. На мужчине, как положено, был смокинг и черный галстук. Я разглядела его толстую шею и профиль его розового лица с двойным подбородком.

– Кстати, о необычных артефактах, – сказала Пенелопа Фиттис. – Я хочу вам дать кое-что. – Она неожиданно двинулась с места, и я, поспешно нырнув назад за шкаф, услышала, как стучат по паркету ее каблуки. – Примите это в знак моего расположения к вам.

Я не могла понять, куда она движется, приближается ко мне или нет, и просто теснее прижалась к задней стенке шкафа.

Что-то заставило меня посмотреть наверх. Локвуд лежал, распластавшись на животе, на галерее, практически прямо у меня над головой, и изо всех сил старался слиться с тенями. В этом ему помогал его черный смокинг, но мешало бледное как мел лицо. Я знаком показала, чтобы он отвернул голову в сторону.

– Люси! – одними губами произнес он.

– Что?

Вначале я не понимала. Локвуд повторил два слова несколько раз, бешено указывая глазами на центр зала. Потом расшифровала: «Мой бокал».