Читаем Шелковый путь. Записки военного разведчика полностью

Прекрасно понимаю, чем вызван этот вопрос. За потери с командиров всегда спрашивают по полной программе. И тем более за травмы, полученные при неосторожном обращении с оружием. Но сейчас думать уже поздно, бойца нужно срочно везти в медсанбат. Захватываем его с собой.

После медсанбата возвращаемся на КП батальона. Но отдохнуть не получается. Комбат приказывает выделить одно отделение для сопровождения колонны на седьмую и двадцать первую заставы. А самому с двумя отделениями выехать к хребту Зингар. Там нужно что-то забрать. Уточняю, что? Несколько переносных зенитно-ракетных комплексов «Стингер». Оказывается, в одной из пещер дехкане кишлака Калайи-Девана случайно на них наткнулись. Рядом с комбатом стоят два афганца. Они-то и должны показать дорогу.

Но что-то здесь не так. Неделю назад по всем разведподразделениям прошла информация, что командир первого подразделения, взявшего «Стингер», получит звезду Героя Советского Союза. До этого душманы обычно использовали более дешевые английские «Блоупайпы». Англичане снимали эти ракетные комплексы с вооружения как устаревшие и довольно охотно спихивали их афганским моджахедам.

«Стингеры» – новинки, современные и довольно грозные. Понятно, что наше командование было заинтересовано в их захвате. Не думаю, что это было вызвано заботой о наших летчиках. Но зато давало возможность показать всему миру, что ряд зарубежных стран (в частности одна, со звездно-полосатым флагом) не прекращают вмешиваться во внутренние дела Афганистана.

Тогда я еще не знал, что первые «Стингеры» перево зились в Афганистан как настоящие драгоценности и хорошо охранялись. Но одно я знал точно: Звезду Героя нельзя получить за погрузочно-разгрузочные работы. За то, что ты съездил по указанному адресу, забрал там парочку «Стингеров» и привез их на КП батальона. К сожалению, комбат о таких мелочах не задумывался. Возможно, мысленно он уже примерял на свой китель золотую звездочку.

Мы подъехали к кишлаку Калайи-Девана. Там два моих проводника вдруг признались, что сами они в этой пещере не были. «Стингеры» видели вот эти двое. И показали мне на двоих чистой воды моджахедов. Я поинтересовался, почему же они сами не пришли к нам на заставу?

– Они боялись, что вы их убьете.

Да, при виде этих двоих комбат хорошенько подумал бы, прежде чем отправлять нас к черту на рога. Сажаем их на броню. Они показывают направление на кишлак Чашмайи-Харути. Сегодня ночью мы там уже были. От Калай-Деваны туда около двенадцати километров. Но мы не доезжаем два километра и сворачиваем налево. Вдоль пересохшего русла реки Танги. Машины приходится оставлять. Слишком крутой подъем.

Я уже догадываюсь, что будет дальше. Метров через пятьсот хребет Зингар закроет нас от огневых позиций дивизионной артиллерии. И мы останемся без огневой поддержки. Наши БМП нас уже и сейчас прикрыть не смогут.

Я выхожу на связь с Отари Давитадзе, исполняющим обязанности начальника штаба разведбата. У него хорошие отношения с эскадрильей Ми-24, вертолетов огневой поддержки. Они постоянно барражируют над баграмским аэродромом. Объясняю ему в двух словах ситуацию, сообщаю частоту, на которой работает моя радиостанция, и прошу договориться, чтобы парочка вертушек залетела между делом в наш район. Это незаконно, но ради старой дружбы на что не пойдешь! Вертолетчики знают, что если собьют их вертолет, их жизни будут зависеть от расторопности разведчиков. Так уж сложилось, что в Афганистане разведподразделения частенько выполняют задачи поисковых отрядов. Вытаскивают летчиков из пекла и окружения. И поэтому разведчикам они обычно не отказывают. Никогда не отказывают. Таков неписаный закон фронтового братства.

На плато нам встречаются свежие, не более чем трехдневные следы каравана. Значит, гуляют здесь духи. И очень много следов нашей армейской обуви, оставленных не позднее, чем сегодняшней ночью. Но они остаются левее нас, и я не пытаюсь их идентифицировать.

На пути попадается несколько пещер. Осматриваем их. В них осколки разбитых глиняных кувшинов и какие-то тряпки. Похоже, в этих пещерах моджахеды пережидают дневные часы. Но сейчас в них никого нет. Пещеры нас немного задерживают, но есть дела, в которых лучше не спешить. Мы можем совершать любые глупости, но оставлять моджахедов за своей спиной – непозволительная роскошь.

А на душе у меня уже скребут кошки. Мы рассыпаемся в цепь. Хорошо, что ребята понимают меня с полуслова. Мы разбиты на четыре тройки. Идем перекатом. В каждой тройке один занимает позицию для стрельбы лежа, второй перемещается короткими перебежками. Третий поднимается, чтобы повторить маневр второго. Каждая тройка прикрывает соседнюю.

Нашим проводникам этот стиль передвижения совсем не нравится. Они начинают нервничать. Это видно по их прямым напряженным спинам. С такими спинами люди обычно идут на эшафот. Хотя возможно, что я и ошибаюсь. Ведь я никогда не видел, как люди идут к эшафоту.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии