Шелковый путь. Дорога тканей, рабов, идей и религий

Значительные средства были вложены в королевский флот для создания грозной и эффективной первой линии защиты. Были построены самые современные судоремонтные верфи, например, в Дептфорде и Вулвиче на Темзе, где военные корабли строились и ремонтировались со все возрастающей эффективностью, что привело к революции в строительстве торговых судов. Корабли смогли перевозить больше грузов, проходить большие расстояния, оставаться в море гораздо дольше и вмещать гораздо большую команду. Кроме того, на них устанавливались более мощные пушки[1030].

Главой кораблестроителей стал Мэтью Бейкер, который сам являлся сыном строителя. Он применял математические и геометрические принципы, которые были изложены в основополагающей работе под названием «Фрагменты древнего английского судостроения», для создания нового поколения судов для королевы Елизаветы[1031]. Вскоре эти разработки стали использовать и для коммерческих целей, и это привело к тому, что количество английских кораблей весом в сто тонн утроилось за десятилетие после 1560 года. Новое поколение судов быстро завоевало хорошую репутацию благодаря их скорости, высокой управляемости, а также тому, какую угрозу они представляли на море[1032].

Выгода от наращивания Англией военно-морских сил стала очевидной, когда Испания летом 1588 года предприняла попытку послать огромный флот в Нидерланды за войсками для полномасштабного вторжения в Англию. Потерпев поражение в схватке с англичанами, выжившая часть испанской армады с позором вернулась домой. Хотя большинство кораблей погибло на рифах и во время жестоких штормов, а не от рук англичан, никто не сомневался в том, что военно-морские инвестиции окупились с лихвой[1033].

Четыре года спустя захват Мадре-де-Деус, португальской каравеллы, которая возвращалась домой из Ост-Индии с грузом перца, гвоздики, мускатного ореха, черного дерева, гобеленов, шелка, текстиля, жемчуга и драгоценных металлов, еще раз решительно заявил о морском превосходстве Англии. Добыча с одного-единственного корабля, который отвели в Дартмутскую гавань на южном побережье, составила примерно половину от ежегодного объема импорта Англии. Захват каравеллы спровоцировал жаркие дискуссии о том, нужно ли поделить добычу между короной и теми, кто непосредственно добился успеха, и ситуация усугубилась, когда некоторые дорогостоящие товары пропали[1034].

Подобные успехи быстро поднимали уверенность в себе и сподвигали на все более разрушительную деятельность в Атлантике и многих других местах. Англия стала поддерживать отношения со всеми, кто мог назвать себя врагом католической Европы. Например, в 1590-х годах королева Елизавета решила освободить мусульман из Северной Африки, которые служили «галерными рабами» на захваченных испанских судах, и обеспечить их одеждой, деньгами «и другими необходимыми вещами», прежде чем они будут в сохранности доставлены домой[1035]. Кроме того, англичане получили поддержку мусульман из Северной Африки во время атаки на Кадис в 1596 году. Это событие было упомянуто в самом начале произведения Шекспира «Венецианский купец». Расстановка сил в тот период была такова, что современные исследователи говорят об англичанах и маврах, участвовавших в «джихаде» против католической Испании[1036].

В результате в попытках Англии бросить вызов испанцам и португальцам на их новых торговых путях в Америку и Азию существенные усилия были затрачены на установление тесных отношений с османской Турцией. В то время как большая часть Европы с ужасом смотрела, как турецкие войска практически подходят к воротам Вены, англичане заняли совсем другую позицию. Их отсутствие было очень заметно, когда остальные христианские государства собрали Священную лигу, коалицию, которая собралась атаковать османский флот в Лепанто в Коринфском заливе в 1571 году. После победы Священной лиги ликовала вся Европа. Чтобы увековечить этот успех, были созданы прекрасные стихи, музыка, картины и статуи. Англия встретила эту победу молчанием[1037].

Даже после этого султан Константинополя получал теплые дружеские письма и щедрые дары от королевы Елизаветы. В результате «искренние и обширные приветствия, благоухающие розой, а также заверения в дружбе и взаимном доверии» были отправлены обратно в Лондон[1038].

Среди подарков из Англии был орган, дизайн которого был создан Томасом Далламом. Он был отправлен в Константинополь в 1599 году. Даллам пришел в ужас от известия, что из-за жары и влажности «многие детали испортились», а трубы были повреждены при перевозке. Английскому послу было достаточно одного взгляда, чтобы «заявить, что он не стоит и двухпенсовика». Орган был преподнесен в дар после того, как был восстановлен Далламом, работавшим круглыми сутками. Игра на нем настолько впечатлила султана Мехмета III, что он осыпал Даллама золотом и обещал «лучших жен, или лучших наложниц, или лучших девственниц, которых я смогу найти»[1039].