Читаем Шекспир. Жизнь и произведения полностью

Точно так же и тот, кого она любит, не заносчивый весельчак с острым языком и смелыми приемами. Это — юноша, хотя мужественный, как герой, и сильный, как атлет, но неопытный, как дитя, и до такой степени застенчивый перед нею, сразу показавшейся ему самым очаровательным существом, какое он когда-либо видел, что она первая должна выказать ему участие, больше того, должна снять цепь со своей шеи и надеть на него, прежде чем он решился возыметь надежду на то, что его любят. И вот он проводит время, развешивая на деревьях стихи, посвященные ей, и вырезая на коре имя «Розалинда». Она, в своем костюме пажа, забавляется тем, что делается поверенным Орландо и в шутку заставляет его ухаживать за ней, как будто она его Розалинда. Она не может принудить себя признаться в своей страсти, хотя только о нем думает и только о нем говорит со своей кузиной, и одно то обстоятельство, что он опоздал несколькими минутами на свидание, выводит ее из себя от нетерпения. Она столь же чувствительна, как и умна, и этим отличается от Порции, с которой вообще имеет некоторое сходство; ей недостает адвокатского красноречия последней, но она нежнее сердцем, у нее более девический облик. Она лишается чувств, когда Оливер приносит ей смоченный кровью платок Орландо, чтобы извинить его отсутствие, — лишается чувств и имеет настолько самообладания, что, только что очнувшись, говорит с улыбкой: «А что, сударь, ведь каждый сказал бы, что я отлично притворилась?» Она свободно держится в своем мужском костюме, как после нее Виола и Имоджена. Само собою разумеется, что этим частым переодеваниям немало способствовало то обстоятельство, что женские роли исполнялись мужчинами.

Вот образчик остроумия Розалинды (III, 2). Орландо отказался ответить на вопрос молодой девушки, который теперь час, потому что в лесу нет часов.

Розалинда. Значит, в лесу нет ни одного настоящего влюбленного; иначе ежеминутные вздохи и ежечасные стоны указывали бы медленный ход времени так же хорошо, как часы!

Орландо. Отчего же не быстрый ход времени? Это выражение было бы, кажется, не менее верно?

Розалинда. Совсем нет. Время идет различным шагом с различными лицами. Я вам могу сказать, с кем оно подвигается тихим шагом, с кем бежит рысью, с кем галопирует и с кем стоит на месте.

Орландо. Ну, скажите пожалуйста, с кем оно бежит рысью?

Розалинда. Бежит оно неспокойной рысью с молодой девушкой в промежуток между подписанием брачного контракта и днем свадьбы. Будь этот промежуток хоть семидневный, рысь времени так неспокойна, что для едущего он кажется семилетним.

Орландо. Ас кем время идет шагом?

Розалинда. Со священником, который не знает по-латыни, и с богачом, у которого нет подагры: первый спит безмятежно, потому что не может заниматься, а второй живет весело, потому что не испытывает никаких страданий…

Орландо. С кем же оно галопирует?

Розалинда. С вором, которого ведут на виселицу, потому что как бы тихо ни подвигался он, ему все кажется, что он придет слишком скоро.

Орландо. С кем оно стоит на месте?

Розалияда. С правоведами во время каникул, потому что от закрытия судов до открытия они спят и, следовательно, не замечают движения времени.

Невозможно быть живее и невозможно быть изобретательнее ее. В каждом своем ответе она сызнова выдумывает порох и умеет заряжать этим порохом свое оружие. Она рассказывает, что у нее был старик-дядя, проповедовавший о любви и о женщинах, и, пользуясь своим костюмом пажа, говорит:

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии