Читаем Шеф сыскной полиции Санкт-Петербурга И.Д.Путилин. В 2-х тт. [Т. 2] полностью

3/4 Ну, на деньги, на золото, на драгоценности.

3/4 Почему вы думаете так, сын мой? — еще на­смешливее спросил монах.

3/4 Я сужу по драгоценной цепи, которую вижу на вашей груди, святой отец! — ответил ему в тон Пу­тилин.

Рука монаха вздрогнула и как-то невольно схвати­лась за цепь.

3/4 Удивительная цепь! Замечательная цепь! — как бы не замечая жеста капуцина, продолжал Путилин. — Быть может, святой отец, вы уделите мне минутную беседу... Пройдемте в одну из гостиных... Там так хорошо... прохладно... журчат фон­таны... зимний сад... поют птички.

3/4 В этом я не могу отказать вам, сын мой, — все так же резко ответил монах.

3/4 Вот здесь, например. Уединенно и сокровен­но, — проговорил Путилин, входя в тонущую в полу­мраке гостиную.

Они сели на низенький, маленький диван-козетку.

3/4 О чем же вы хотели беседовать со мною, сын мой? — первый нарушил молчание монах-капуцин.

3/4 О многом, святой отец. Мне хотелось бы спро­сить вас, могу ли, например, я, если бы захотел, по­ступить в ваш монастырь, в ваше братство?

Резкий смех вырвался из-под капюшона и из-под маски.

3/4 Вы как это: серьезно или же в шутку, по-маскарадному, спрашиваете?

3/4 Совершенно серьезно.

3/4 Но, послушайте, дорогой мой, не находите ли вы, что это курьезно до последней степени? Мы оба на балу-маскараде, где все в костюмах. Почему вам пришла мысль, что я действительно монах-капуцин, словом, какое-то духовное лицо? А если я — офицер?

3/4 Нет, вы — не офицер, — твердо отчеканил Путилин. — Офицер не может носить так ловко монашес­кую сутану.

Дальше?

3/4 А дальше то, что я согласен был бы при вступ­лении в ваше братство внести вклад. Я очень богатый человек. Не порывая связей со светом, я жажду по­стичь умом и сердцем те премудрости, какие ведомы вам. Двести, триста тысяч, сколько хотите, но... устройте мне вступление в ваш Орден. Кстати, ваше братство какое: «белое», «красное» или «черное»? — быстро спросил Путилин.

Ваза с цветами упала со столика-козетки, так быст­ро вскочил монах-капуцин.

3/4 Что с вами? — удивленно вскрикнул великий сыщик.

3/4 Я... я нахожу, что наш разговор зашел слишком далеко. Маскарадная шутка имеет свои границы, пре­делы. Прощайте, сын мой! — насмешливо прозвучало под капюшоном

3/4 Нет, не прощайте, а до свидания, святой отец! — так же насмешливо ответил Путилин. Некоторые уже уезжали.

Начался ранний разъезд. Мы быстро спустились по лестнице. Впереди, не замечая нас, шел высокий монах-капуцин.

В ту минуту, когда он вышел, вышли и мы из рос­кошного подъезда княжеского дворца.

Прошло несколько секунд, я обернулся, чтобы ска­зать что-то моему другу, как вдруг испустил возглас удивления.

Путилина не было. Путилин исчез на моих глазах!

Прождав и проискав его с полчаса, я один поехал домой, ломая голову над разрешением вопроса, куда он мог деться.

ЭЛИКСИР ВЕЧНОЙ МОЛОДОСТИ И КРАСОТЫ

Было около десяти часов утра, когда я почувство­вал, что кто-то толкает меня в бок.

Я протер глаза и увидел около себя Путилина.

3/4 Ты?! Слава Богу, я не знал, что и подумать о твоем внезапном исчезновении. Куда ты провалился вчера, словно сквозь землю?

3/4 Проваливаться я не думал, а просто мне при­шла фантазия прокатиться на рессорах кареты.

3/4 Это для чего еще? — спросил я, торопливо одеваясь.

3/4 Чтобы продолжить маскарадную интригу, лю­безный доктор, -усмехнулся Путилин. — Язаехалк тебе на минутку, чтобы предупредить тебя,что я приеду к тебе часов в восемь вечера.

3/4 По этому делу?

3/4 По этому самому.

3/4 Есть надежда на успех, Иван Дмитриевич?

3/4 Кто знает, кто знает, — своей любимой пого­воркой ответил Путилин, покидая меня.

Около восьми часов вечера я услышал знакомый звонок и поспешно открыл дверь.

К моему удивлению, Путилин был в своем естественном виде.

3/4 Что это значит? Без переодевания, без грима?

3/4 А ты полагаешь, что я постоянно должен щего­лять в маскарадных костюмах? Торопись, нас ждет карета.

У подъезда моей квартиры стояла большая ка­рета.

Когда я влез в нее, то испустил возглас удивления. Там сидела элегантно одетая дама с густым вуалемналице. Напротив нее помещался высокий мужчина в меховом пальто.

Путилин вошел в карету, дверца захлопнулась, и карета понеслась быстрым аллюром.

3/4 Ну, господа, позвольте вас познакомить, — на­чал Путилин. — Доктор Z, моя барынька-агентша У., а это — мой верный агент X.

И он громко расхохотался.

3/4 Как? — воскликнул я в сильнейшем удивле­нии. — Может ли быть? Это вы, мои бесстрашные друзья?

3/4 Мы, мы, дорогой доктор! — в голос ответили они.

3/4 Помилуй Бог, господа, это напоминает мне на­ше знаменитое похождение за ловлей страшного горбуна-Квазимодо! Помните, нас было тогда тоже чет­веро?

Путилин довольно потирал руки.

3/4 Интересно знать, на кого теперь мы устраива­ем облаву! Иван Дмитриевич, скажи что-нибудь, на­конец.

3/4 Терпение, мой друг, — ответил Путилин. — Я — человек, а поэтому могу и ошибаться.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии