Шеф сыскной полиции Санкт-Петербурга И.Д.Путилин. В 2-х тт. [Т. 1]

Пристав этот нажил большое состояние и был уволен «без прощений». Впоследствии он жаловался на несправедливость начальства и любил хвастнуть, что его обожал весь околоток за порядок следствия и за умелое миротворение...

А как в старину производилась охранительная опись имущества?

Умер, например, богатый купец, оставивший много ценного имущества. Для охранной описи был назначен Иван Дмитриевич. Прибыв на квартиру покойного, Путилин приступил к тщательному осмотру и аккуратнейшим образом все переписал. Когда эта опись попала в руки ближайшего его начальства, последовал строгий выговор:

— Что это за нововведение? Что это за безобразная опись? Как могли найтись у него золотые и серебряные вещи, дорогие меха и редкости?

— Да ведь он богач.

— Знаю-с, что богач, но это не наше дело... Он мог быть бо­гатым и в то же время скрягой... Он мог есть медными ложками, носить железную цепочку при высеребренных часах и кольца с фальшивыми камнями.

— Да, но у него нет ничего поддельного, все очень дорогое, несомненно настоящее.

— А вы почем знаете?

— Я все внимательно осмотрел; кроме того, на всех металли­ческих вещах есть проба.

— Проба? Ха-ха! Какой вы наивный человек! А точно ли вы уверены, что эти пробы не фальшивые?

— Да, я уверен.

— Вы не знаете полицейской службы! Наш брат ни в чем не может быть уверен... Ведь эти ценности не в вашем кармане будут охраняться, а потому нельзя поручиться за то, что все это, теперь несомненно настоящее, через день не превратится в поддельное... Нужно оберегать прежде всего собственную шкуру, а поэтому пре­дусмотрительно все обесценить, чтоб не было препирательств с на­следниками. Представьте себе, что ложки, показавшиеся вам серебряными, или часы, которые вы нашли золотыми, при тщатель­ном исследовании окажутся медными, что вы станете делать? Ведь того, что написано пером, не вырубишь топором.

— Но как же это может случиться?

— Случалось, батенька... должно быть, ни одна подобная опись не обходилась без курьезов и превращений.

— Что же мне делать?

— А то, что пока бумага не подписана понятыми, поскорее перепишите ее. Я исправлю ваши ошибки, как старый и опытный служака.

Путилин принужден был приняться за переписку. Опись, ока­завшуюся непригодной, начальник взял в руки и стал ее перефра­зировать:

—...«Иконы в золотых ризах»… Гм... это рискованно... быть может, ризы-то только вызолочены? Пишите «в позлащенных ризах... » Затем: «серебряный чайный сервиз». Это вещь дорогая, упаси Боже, если она окажется ненастоящей. Нужно быть осторожным и скромно пометить сервиз «старым, белого металла, похожего на серебро».

— Чего там похоже! Настоящее серебро.

— Уж не воображаете ли вы себя чиновником Пробирной палаты? Откуда у вас такие знания? Вы говорите серебро, а я утверждаю — медь! И вы не спорьте, я лучше знаю, потому что третий десяток лет в полиции служу.

— Ну, все равно, пусть будет белого металла, похожего на серебро...

— Так-то вернее. Нагрянут наследники, наткнутся на медь, олово, железо — и пикнуть не посмеют, потому что все своевременно удостоверено... Ну-с, дальше: «шейная для часов цепь чер­вонного золота... » Это что за глупость? Почем вы знаете, что чер­вонного золота, а не пикового... то есть такого, из которого пики для казаков куются?

— Опять-таки проба.

— Вздор-с! Я вам таких проб на меди наставлю, что вы оша­леете от удивления. Пишите проще: «шейная цепочка какого-то дешевого металла, вызолоченная... » А это что: «камчатский бобер»?

— Мех.

— Знаю, что мех, а не ананас! Но как вы узнали, что бобер камчатский, а не иной какой-либо?

— Это сразу видно.

— Видно?! Что вы — зоолог? Это даже уж возмутительно! Ведь вы на Камчатке не бывали?

— Нет!

— Так откуда ж вы тамошнего бобра знаете? Мех-то, может быть, от дворовой собаки, а вы его в камчатский бобер возводите... Пишите короче: «потертый, линялый мех, по старости неузнавае­мый, какой именно».

И все было переправлено и перемечено таким же образом. Ни­чего не подозревавший Путилин поверил, что это делается исклю­чительно из предосторожности, чтобы действительно отвлечь от себя нарицания, очень возможные со стороны наследников в случае обнаружения каких-либо неточностей в описи. В этом очень хорошо убедил его начальник, горячо ссылавшийся на свой многолетний опыт.

Через установленный срок наследники купца явились за полу­чением имущества. Иван Дмитриевич присутствовал при этом как представитель полиции и охранительной власти. Он пристально приглядывался к вещам, еще недавноим виденным и подробно отмеченным в первоначальной описи, но не узнавал их. Почти ни один предмет не имел надлежащего вида — все превосходно со­ответствовало другой, то есть переделанной, описи... Только тут понял неопытный квартальный надзиратель, как опытен его на­чальник.

МАСКАРАДНЫЙ РОМАН

В то время, когда клуб шахматистов помещался в Демидовом переулке, Путилин был частым его посетителем и охотно играл в шахматы.

Однажды он заигрался до четырех часов утра. Перед самым концом игры подходит к нему дворецкий клуба и, передавая визитную карточку, говорит:

— Вас желают видеть по экстренному делу.