Шеф-повар придорожной таверны

— Да тут пока ничего интересного. Это первые врата, они никогда не закрываются, по крайней мере при мне ни разу, слева двухэтажные дома — это гостиницы для приехавших родителей и паломников, справа — таверна, торговая лавка, а если за ней пойти по улице, то выйдешь к пошивочной мастерской. Там тетя Нори работает, она мне курточку зашивала… Вот дорожка, что пошла вниз налево — выведет к ручью, а там за мостом — будет кузня. Нам туда ходить нельзя было. А вот мы подъезжаем к стене — это уже сам Храм. Эти ворота уже на ночь закрывают и стража всегда всех осматривает, кто въезжает сюда… Но нас почему то не стали…

— Потому как вы со мной, — хмыкнула льера, внимательно вслушиваясь в мой разговор, вежливо кивая стражникам на воротам, проезжая в них.

— Вот это детские дома, — махнул я на одноэтажные дома справа — я вон в том жил! А там мы бегали каждое утро, там длинные дорожки между домами! А вот этих зданиях учат разным предметам…

— А зачем разные здания? Не лучше бы сделать одно и поделить его на классы? На отдельные помещения, где занимаются?

— Да ну! Одно здание, там же сколько за раз будет детей?! Они будут шуметь, отвлекать друг-друга от учебы. А так удобно, у каждого свое, даже если у них шумный урок, это не мешает другим. А надо перейти в другое, так это недолго и голова успевает проветриться…

— Дикар… хотя в этом что-то есть… не знаю, с этой точки зрения я не думала…

— А вот в эти ворота я никогда не входил, — с изумлением смотря, как мы проехав ученический комплекс и въезжаем в основной, где жили преподаватели и настоятели, — первый раз тут.

— А как же библиотека? — недоумевающе повернула к нему голову льера.

— Так там же через отдельный вход, мы из нее сюда не выходили… Библиотека — это во-он то, каменное, трехэтажное здание…

— Так, ну ка уважения в голос, поклониться не забыли, — тихо рявкнула Аста, ледяным тоном, не терпящего возражений, — Нас встречает сама Старший настоятель Низида!

Встречает — это конечно громко сказано, женщина, в просторном платье, с длинными и широкими рукавами, в которой я даже и не признал грозную настоятельницу, просто шла со стороны библиотеки и увидев нашу процессию, остановилась, чтобы дождаться.

Льера спрыгнула с лошади, быстро прошла навстречу, и вежливо поклонившись женщине, принялась что-то негромко рассказывать. Я не мешкая тоже вылез с повозки, и подав Маше руку, помог ей спуститься.

— Что мне говорить? — С испуганными глазами шепотом спросила у меня девочка, поглядывая на двух женщин.

— Не знаю. Просто отвечай на вопросы. Подойди, тебя зовут

— Ой, мамочки…

Хоть и выказывала страх, но тем не менее девочка уверенно пошла к настоятельнице, а я немного отстав, пошел следом, чтобы быть в курсе и не упустить, когда будут говорить, где можно будет поставить двуколку, куда поместить мерина и где ночевать самому.

— Здравствуй, Марья! — вежливо поздоровалась настоятельница с девочкой и перевела взгляд на меня, — и ты здравствуй, юный Кайс… Весел, вроде бы?

Она помнит мое имя?! Она меня видела то трижды, в толпе сотен учеников! Тем не менее я вежливо поклонился, стараясь скрыть свое удивление, а когда поднял голову, внимание настоятельницы было приковано к Маше.

— Я собиралась отужинать, не составишь компанию? Наверное проголодалась с дороги? — мягким, но каким-то своеобразно волевым голосом осведомилась настоятельница.

— Да, конечно. Только Вес идет с нами.

— Разумеется. Он пока твой единственный привычный якорь в новом для тебя мире. Пусть идет, если тебе так спокойнее. Аста, распорядись, чтобы его повозку и коня пристроили.

Якорь? О чем она вообще?

Мы обошли главное здание и зашли в неприметную дверь с торца, оказавшись в небольшой зале, украшенной гобеленами, но нисколько не задержались, хоть Маша и пыталась рассмотреть один из висящих ковров, льера Аста бросив ей, что-то вроде “потом”, увлекла ее за собой. Мы прошли по небольшому коридору, освещенному масляными светильниками, свернули пару раз и зашли в небольшой зал, с диванчиками по стенам, столом с резными стульями по центру и большим окном на всю стену, выходящим в сад.

— Присаживайся, — махнула рукой Аста на ближайший диванчик, и падая первой, — дай им пока самим поговорить, пока стол накрывают.

Настоятельница с Машей прошли чуть дальше и сели за соседний диван, и если прислушиваться, их было вполне слышно. У Маши слишком звонкий голос, а у настоятельницы он тихий, вроде мягкий, но четкий, за счет чего тоже слышался отдельными словами, а не шумом. Но начала настоятельница разговор фразой на незнакомом мне языке…. Машином языке!

Девочка тут же обрадовано выпалила какую-то тираду, от которой настоятельница только засмеялась.

— Извини, я не понимаю этого языка. Его знает настоятельница Нистия, вы с ней завтра познакомитесь. Сорок лет назад у нас жил твой соплеменник, у него мы выучили ваш язык и одна из живущих настоятельниц всегда должна знать его.

— А где он сейчас? — тут же перейдя на наш язык спросила Маша.