Шеф-повар Александр Красовский 3

Пашки дома не было. Наверно он в своем детском саду уже устраивается на ночлег. Не исключено, что и не один.

Переодевшись и сполоснув руки, я уселся за стол.

Мама половником наложила полную тарелку кулеша и уселась напротив меня, подперев руками подбородок.

По выражению её лица можно было понять, что ей хочется что-то сказать, но никак не может решиться.

— Ну, давай, уж говори, — снисходительно предложил я, прожевав жесткую шкварку. — Вижу, что не терпится, Пашка опять что-то натворил, или ко мне претензии имеются?

— Саша, я бы хотела с тобой серьезно поговорить, — смущаясь, ответила мама, и на её щеках заалел румянец.

— Никак, с мужчиной познакомилась? — улыбнулся я. — Если так, то было бы неплохо.

Маман вспыхнула, как девочка.

— Да, так получилось. Все не решалась вам рассказать. Пашке особенно, у него еще ветер в голове гуляет.

— Ясненько, ладно мам, я мужчина серьезный, можешь рассказывать, все как на духу, — сказал я, положив ложку на тарелку, показывая, что внимательно слушаю.

— В общем, сынок, я познакомилась с мужчиной, ему сорок пять лет, полковник, работает в военкомате. Сергей Петрович Гончаров. Он два года назад овдовел. Сейчас живет один. Дочь у него в Мурманске, работает учительницей, замужем.

Ну, вот вроде все выложила, — мама облегченно вздохнула.

— Однако! — протянул я. — Ну, мамочка, ты даешь! Где же ты ухитрилась с ним встретиться?

— Все случилось, Сашок, из-за твоих приключений. Еще в мае. Мне же из республиканского военкомата позвонили, когда ты в аварию попал. Я туда сразу отправилась, чтобы точнее все выяснить. Там Сергеем Петровичем и встретилась.

— А кем твой Гончаров служит в военкомате?

— Ой, разве я не сказала? Он военный комиссар.

— Вот, оно! — думал я. — Зримое воплощение моего воздействия на окружающих. В предыдущих двух жизнях мама так осталась одна, посвятив себя детям. То есть, если бы я не попал в аварию, она бы не познакомилась с этим военкомом. Похоже, что на этот раз в жизнь моей мамы поменяется капитально.

— Ты, мама, молодец, целого полковника прибрала к рукам, здорово! Так, понимаю, разговор сейчас завела потому, что хочешь его с нами познакомить?

Мама кивнула и тихо сказала:

— Понимаешь, познакомить вас не проблема, Сергей давно на этом настаивает. Просто тут еще один момент. Он хочет, что я переехала к нему.

— Ну, так в чем проблема, мама? Это же твоя жизнь, а мы тебя всегда поддержим и твоему Сергею, если, что начистим только так, не посмотрим, что полковник. Так, что переезжай, не бойся. Мы парни взрослые справимся. Хотя, что-то мне подсказывает, что без контроля мы не останемся.

— Еще чего! — возмутилась мама, вытирая слезинки. — Даже и не надейтесь, от меня вам никуда не деться, пока не женитесь.

— Как у него в квартире обстановка? — полюбопытствовал я. — Что скажешь?

Только, когда мама густо покраснела, я понял, что спросил.

— Вот же дурак! Чего мать смущаю идиотскими вопросами? — сокрушенно подумал я.

— Хорошая квартира, трехкомнатная, кухня большая, светлая. С нашей двушкой не сравнить, — справившись со смущением, сообщила мама.

Мы еще долго сидели за столом, обсудили множество проблем важных и не совсем. После чего мама отправилась к телефону позвонить своему Сереже, доложить об успешных переговорах со старшим сыном.

Я же ушел к себе, привычно взялся за зубрежку роли Куллерво, хотя мой энтузиазм последние дни начал понемногу угасать. Наверно, не судьба мне быть актёром.

Глава 5

Интермедия 3

— Паули, это мой спектакль, в конце концов! — воскликнул Тойво Хайме. — Что вообще происходит? В разгар театрального сезона затевать его кардинальное изменение — просто безумие!

Я этого не понимаю. Хорошо, ты нашел нового кандидата на роль Куллерво, парень перспективный, так давай его введем в уже сработанный коллектив. Как раз у Ило Мякеля нет сейчас дублера. Два-три спектакля и можно будет понять, как Красовский справляется с ролью.

А эту профурсетку ты зачем принял на работу? Если она племянница Марлена, так, что мы должны вокруг неё пляски устраивать? Если думаешь, что я о ней ничего не знаю, то ты ошибаешься.

Она в Ленинграде пыталась в национальной финской труппе при театре им. Ленсовета пристроиться, не вышло, выгнали, сказав таланта ни на грош нет. Работала учительницей, пока Энсио Венто в дикторы не устроил. Так она и там себя показала. Это, что там надо было устроить, что бы Хельми Пятеляйнен вывести из себя? А теперь прибежала, дядя Паули, я артисткой быть хочу.

От спокойного как сибирский мамонт Тойво Хайме слышать такие слова Паули Ринне приходилось нечасто.

И виноват в этом был алкоголь. Сейчас оба режиссера сидели в буфете театра, в котором кроме них находилась только буфетчица. Именно она принесла им недавно на столик бутылку водки, несколько бутербродов с лососем, нарезанный черный каравай и розетку с маринованными грибами.

Буфетчица была русская, поэтому, о чем говорят два финна, не понимала, но подозревала, что дело может дойти и до рукоприкладства. Однако пока её ожидания не оправдывались. Мужики прикончили бутылку и потребовали вторую.