Шеф-повар Александр Красовский 3

Я смотрел на море под нами, а голове назойливо звучал мотивчик песни «Glenn Miller is missing»

Прошло почти два часа, когда мы начали снижаться над длинным извилистым фьордом. Время исчезать Глену Миллеру еще не пришло.

Погода в Норвегии тоже была неплоха, но здесь, несмотря на высокие горные склоны дул пронзительный ветер.

Мы с Эмели перебрались с гидросамолета на небольшой причал прокатной фирмы обслуживающей рыбаков.

Наша яхта покачивалась на легкой волне в полной боевой готовности, ожидая своих хозяев.

Пообщавшись с хозяином стоянки, мы перебрались на яхту. Паруса я поднимать не стал, сразу завел дизель и на малом ходу направил яхту к выходу из фьорда. До нужного квадрата нужно было еще пилить и пилить.

— Эмели, молчавшая всю дорогу и превратившая мой левый бицепс в большой синяк, наконец, очнулась от молчания и начала забрасывать меня вопросами.

— Саша, а когда нас встретят? Может, нам не стоило убегать. Что мы будем делать в Парагвае?

— Жить мы там будем, дорогая, — сообщил я в ответ. И в который раз пожалел, что не смог кардинально решить дилемму, вставшую передо мной. По идее уходить надо было одному, но я не выдержал и рассказал Эмели, о том, что мне может грозить.

Как ни удивительно, но жена мне поверила сразу и бесповоротно. Комитет госбезопасности СССР и в Швеции пользовался зловещей репутацией. Было много слез и упреков, но потом Эмели заявила, что должна быть рядом со мной.

Попытки отговорить её оказались бесполезны. Так, что Торвальду пришлось продумывать план исчезновения для нас двоих.

Мы тем временем вышли в открытое море на пару миль, и встали на якорь на каменистой луде. Я расчехлил удочки и уселся с ними на корму.

Ждать надо было долго. Несколько раз мимо нас проходили рыбацкие шлюпки, один норвежец даже поинтересовался уловом. На что я поднял над бортом треску килограмм на восемь.

Как назло клёв был великолепен. Я даже поймал себя на мысли, что мне не так жалко терять свою яхту, как-то, что выловленная рыба бесполезно пропадет в море.

Понемногу смеркалось, все-таки в этих широтах настоящих белых ночей не бывает. Я включил навигационные огни и забрался в кубрик. Эмели нахохлившись, сидела там за столиком. Судя по красным глазам, она недавно плакала.

Как ни удивительно, но вместо того, чтобы её пожалеть, я разозлился. Злился, естественно, на себя, что не смог держать язык за зубами, хотя за прожитые годы можно было набраться житейской мудрости.

Я растопил маленький камелек и поставил на него кофейник.

Но тот даже не успел закипеть, как за бортом послышался мерный стук дизеля.

Я выбрался наружу и принял швартовый конец, кинутый мне Торвальдом из почти такой же яхты, как у меня.

Карлссон, в брезентовой робе и сапогах выглядел профессиональным рыбаком. От него даже несло протухшей чешуёй. Мы с ним перетащили в мою яхту лодочный мотор и резиновую лодку, а затем вместе с Эмели перешли в яхту Торвальда.

Все было обговорено не один раз, поэтому работали мы молча, понимая друг друга без слов.

Я убрал небольшой трап, по которому переводил жену, после чего пожал руку Торвальду и последовал за Эмели.

— Удачи, — тихо сказал мне вслед контрразведчик.

— За такие бабки мог бы еще что-нибудь пожелать, — беззлобно подумал я, принимая швартовый канат, брошенный им.

А чего злиться? Пока, что Торвальд выполнял все обязательства.

Встав за штурвал, я прибавил обороты, и яхта заскользила по водной глади, направляясь ближе к берегу.

Через полчаса, когда мы пробирались, ориентируясь по сверкающим под лучом прожектора створным знакам, направляясь во фьорд, там, севернее, откуда мы шли, раздался приглушенный взрыв, на какое-то время в море загорелся огонь, но в это время мы уже повернули в гирло фьорда, и этот огонь скрылся за высокими скалами.

Ветер сразу стих. Вышедшая луна освещала морскую гладь. Вдали светились огни норвежской деревушки, в которой позавчера богатый швед арендовал небольшую яхту для своих друзей, приехавших к нему в гости из Парагвая.

Завтра семейная пара врачей должна вернуться из двухдневного путешествия, и уехать в Осло, откуда в этот же день улетит домой в Южную Америку.

Глава 29

В ирландском международном аэропорту Шеннон у нас предполагалась пересадка, так как прямого рейса из Стокгольма в Асунсьон не имелось. Поэтому нам надо было пересаживаться на французский авиалайнер.

Получив свои чемоданы, я оставил Эмели в зале ожидания и направился в почтовое отделение, расположенное прямо в аэропорту.

Отстояв очередь в три человека, я обратился к девушке, сидевшей за стойкой.

— Мисс, у вас должна быть бандероль для меня.

Сказав это, я протянул девушке свой парагвайский паспорт.

Внимательно просмотрев документ, девица приступила к поискам бандероли и довольно быстро её отыскала.

Никакого удивления в её глазах я не увидел, как будто транзитных пассажиров каждый день дожидаются бандероли до востребования из Южной Африки.