Воевода появился скоро. Тяжело ступая немощными от старости ногами по выстланным в покоях коврам, он вошел через дальнюю широкую дверь. Стараясь не гнуть спину, подошел к Янку, светлыми зоркими глазами вгляделся в лицо Янка из-под всклокоченных седых бровей. Нахмурился.
– Худая весть? – только и спросил воевода. Янко в двух словах сказал о тяжком времени, наступившем для осажденного печенегами Белгорода. Просил допустить до князя Владимира.
– Иди за мной. Князь Владимир уже оповещен о гонце воеводы Радка.
Прошли через этот зал и очутились в боковой просторной горнице. Князь был один, – высок, с непокрытой головой, волосы выбелены ранней не по годам сединой густо. На плечах накинуто теплое недорогое корзно – в каменных палатах и летом прохладно. Князь перед их приходом читал книгу в тяжелом кожаном переплете.
Янко склонился перед князем, рукой коснулся ковра.
– Подойди ближе, гонец, – велел князь, и его глухой голос отразился от стен, увешанных старинным и новым оружием русичей. Тяжело ступая по ковру зелеными сафьяновыми сапогами, князь прошел к столу у дальней стены, сел на лавку у раскрытого слюдяного оконца. Янко сделал несколько шагов к князю.
– Сказали мне, откуда ты. Говори, что наказал передать воевода Радко? И каково у вас в Белгороде? Все ли живы? Давно жду вестей от белгородцев.
Князь Владимир спрашивал тихо, словно беспрестанно мучался неведомой болью.
Янко ответил, что близок день, когда ратники Белгорода от голода не в силах будут поднять мечи и натянуть тетивы луков. Грудные дети скоро начнут умирать, лишившись материнского молока от бескормицы.
Князь Владимир вскинулся, телом вперед подался:
– Но в клетях моих довольно запасов было!
– Из тех клетей кормили дружинников своих и тех, которые прибыли в Белгород с Вешняком. Дружинникам корм еще есть на некоторое время. Но в Белгороде много разного люда, пришлых со степи и иных. Они бежали от печенегов, не взяв с собой ничего, окромя голодных ртов. Ратаи порезали коней и говяду, покормились какое-то время конями заставы, тех коней осталось мало. Воевода просит помощи, княже.
Князь медленно отвернулся к окну, но Янко успел заметить, как набухли желваки на обветренных скулах князя. Тяжелая книга, которую он держал на коленях, соскользнула на ковер и раскрылась в том месте, где заложено перо белого гуся.
– Дважды я посылал гонцов в Белгород, и оба раза их брали печенеги да мертвыми бросали к стенам Киева. То чудо, что ты прошел. Да в последнее время заметно поубавилось в окрестностях печенежских отрядов. Не думают ли находники на стены Белгорода подняться, чтобы взять город на щит?
Янко рассказал князю о сече над Росью и о Славиче, о битвах под стенами города.
– В Киеве я видел совсем малую дружину, – тихо, не зная, говорить ли дальше, сказал Янко: боялся услышать страшное для себя, для белгородцев. Но все же не утерпел, спросил – Один ты пришел из северных земель, княже, али с войском?
Князь Владимир не ответил, посмотрел в окно на синеву предвечернего неба и на редкие облака там, за широким Днепром. Спросил:
– Скажи мне, гонец, кто ты?
– Я сын кузнеца Михайлы, дружинник заставы Славича, зовусь Янком.
Князь Владимир встал и подошел совсем близко. Янко поднял голову, глянул в глаза князю, и жалость холодными пальцами стиснула ему сердце. «Сколь морщин у князя!» – отметил про себя Янко.
Князь тихо произнес:
– Знаю Михайлу и старейшину Воика помню, о том ему скажи, как вернешься в дом родителя своего. Воеводе Радку передай мое княжее слово: надеюсь на ваше мужество, белгородцы. Велю воеводе стоять, пока северные рати не подойдут под Киев! Тогда и гряну всей силой земли Русской на печенегов!
Последние слова князь произнес резко, и Янко увидел, как трудно дались они князю.
Воевода Волчий Хвост сообщил князю:
– Гонец полон привез с собой, печенежского конника.
– Выкуп надобно дать за того печенега, – князь вернулся к столу, открыл расписной ларец, подозвал Янка к себе.
– Возьми. По теперешней нужде великой сгодятся, – и протянул ладонь с десятком серебряных монет. Янко принял дар с поклоном – на монетах выбит княжий лик и по кругу написано: «Владимир на Столе».
– А теперь иди, Янко. Ночь отдохни с гриднями да подкормись перед дорогой. По рани тебя проводят заставой, сколь возможно будет, в сторону Белгорода. Остерегись в пути, чтобы и твою голову печенеги не кинули в киевский ров.
Когда Янко был уже у порога, князь Владимир повторил:
– Стойте крепко, белгородцы! Вы – щит земли Русской!
Опомнился Янко, только выйдя на свежий воздух, когда почувствовал на левой щеке ласковое солнце. Вот и свиделся он с князем Владимиром!..
Подошел старший дружинник из наружной стражи, участ ливо спросил обескураженного Янка:
– Ну, обещал князь помочь Белгороду?
Янко с трудом сдерживал накатившиеся на глаза слезы: если ему суждено будет вернуться, что скажет он людям Белгорода?
Дружинник понял все, сокрушенно выдохнул и повел Янка в гридницкую – кормить и в обратный путь снаряжать.