Щит царя Леонида

Машина выехала на улицу. Ворота начали закрываться, но я успела в последний момент проскользнуть внутрь. Никто не выскочил из будки и не заорал на меня истошно. Все ясно, охранник спит на работе. Ну, это мне на руку.

Прямо напротив ворот был главный вход, к которому вело широкое крыльцо. Однако идти через главный вход я побоялась, мне не хотелось попасть на глаза кому-то из здешнего персонала. Я медленно двинулась направо вдоль здания, прячась за деревьями.

Я выбирала самые темные участки и едва не наткнулась на скамью. Обычная садовая скамья стояла под деревом, но эта скамья показалась мне смутно знакомой.

Когда-то я сидела на ней, с кем-то разговаривала, с кем-то очень для меня важным – но с кем и когда, никак не могла вспомнить. При попытке вспомнить я натыкалась на ту же глухую, непроницаемую стену, что и каждый раз, когда пыталась пробиться в свое прошлое.

Но вот странно: буквально сегодня, когда я только пыталась думать о клинике, голову сдавливал тугой обруч, так что кричать хотелось от боли. А сейчас, когда я, можно сказать, почти у цели, голова не болела. Может, я нахожусь в мертвой зоне?

Сейчас на скамье дремал какой-то старик в надвинутой на глаза старомодной шляпе. Отчего-то мне показалось, что я его уже видела…

Я прошла мимо скамьи, обошла здание клиники, свернула вдоль его торцевой стены. Здесь была еще одна дверь – металлическая дверь, выкрашенная тускло-красной краской, посредине нее нарисован большой зеленый круг, а в центре этого круга странный рисунок – то ли скорпион, то ли огромный паук с маленькими красными глазами… Дверь была хорошо видна, потому что над ней горел свет.

Я опасливо огляделась по сторонам, подошла к двери, подергала – но дверь была заперта.

Что же делать? Неужели из моего похода в клинику ничего не выйдет?

Я потопталась у двери и вдруг почувствовала какой-то резкий химический запах. Запах лекарства, запах отчаяния, запах больницы.

Этот запах мне определенно был знаком. Он словно немного раздвинул стену, огораживающую мое прошлое, в голове замелькали какие-то смутные картины… говорят же, что запахи запоминаются лучше всего – лучше звуков и зрительных образов…

Я была в этой клинике. Этот самый химический запах преследовал меня днем и ночью, казалось, что я вся пропиталась им. Иногда я отправлялась в туалет, чтобы тайком выкурить сигаретку – лишь бы перебить этот депрессивный больничный запах. Где я доставала сигареты? Этого я не могла вспомнить, да и не важно.

Зато я вспомнила другое – как вставала на цыпочки возле замазанного белой краской окна, как приоткрывала его и курила, выпуская дым на улицу…

Да вот же это окно!

Недалеко от красной двери было замазанное белилами окошко. И – о чудо! Оно было немного приоткрыто…

А нельзя ли открыть его пошире?

Я огляделась, увидела в сторонке мусорные баки. Возле одного из них валялся пластиковый ящик из-под бутылок с минеральной водой.

Я подхватила этот ящик, поставила его возле стены под окном, влезла на него, запустила руку в щель. Пальцы нащупали шпингалет, я смогла сдвинуть его и открыть окно шире.

Теперь можно было просунуть руку дальше, но тут меня ждал неприятный сюрприз: за окном была решетка.

Запах лекарства стал сильнее, он сочился из окна, проникал в меня, оживляя память.

Перед моим внутренним взором снова замелькали смутные воспоминания, связанные с пребыванием в этой клинике. Я вспомнила, что у этой решетки есть секрет: если потянуть ее вверх и налево, она вылезает из пазов и ее можно снять…

Я потянула решетку, мне даже не пришлось прилагать большие силы, она действительно сдвинулась с места, но мне не удалось удержать ее, и решетка со звоном упала на кафельный пол.

Я втянула голову в плечи – мне показалось, что этот грохот услышат все вокруг, и сейчас набегут охранники, чтобы скрутить меня и отвести в палату номер шесть…

Какая еще палата номер шесть? Откуда вообще вылезли эти слова? Наверное, из тех времен, когда я лежала в этой клинике… тогда этими словами пугали пациентов – или узников клиники, им – нам – грозили шестой палатой, если мы нарушим распорядок, не послушаемся доктора… в памяти всплыло помещение без окон, стены его были обиты чем-то отвратительно мягким, а под потолком днем и ночью сияли люминесцентные лампы…

Это видение на мгновение промелькнуло перед моим внутренним взором – и растаяло.

Секунды шли одна за другой, но никто не прибегал, чтобы схватить меня, и вообще ровным счетом ничего не происходило. Должно быть, никто не услышал грохота от упавшей решетки.

Я успокоилась, снова запустила руку в окно и открыла его так широко, как смогла. Достаточно широко, чтобы пролезть внутрь.

Я девушка стройная, худощавая, так что подтянулась, перелезла через подоконник, спрыгнула на пол, порадовавшись тому, что нахожусь в хорошей физической форме. Странно, потому что никуда я не хожу – ни на фитнес, ни в бассейн, с работы – домой, и ужин всегда плотный…