Читаем Щит и Меч Сталинграда полностью

Из Нижне-Чирского, Клетского, Урюпинского районов Сталинградской области от наших разведчиков в Сталинградское УНКВД поступали сведения о том, что немцы приступили к формированию белоказачьих отрядов. Для этой цели в станицы и хутора были присланы немецкой разведкой белоэмигранты, бывшие офицеры армий Врангеля, Краснова, Колчака, офицеры генералов Кутепова, Шкуро.

В хутор Хлебинский Сиротинского района пожаловал белогвардеец Бондарев. По его требованию на хуторском плацу собрали всех жителей. Бондарев выступил с пространной речью, в которой, в частности, заявил, что «Германия принесла свободу закрепощенному большевиками свободолюбивому казачеству, исход войны предрешен», и призывал казаков записываться в отряды, на которые возлагается почетная обязанность «поддерживать порядок» в районе.

С подобной речью-призывом в городе Калач-на-Дону перед жителями выступил хорунжий Еланцев.

Кроме этого, белоэмигранты помогали оккупантам в организации местных органов управления, в подборе кандидатур старост, полицейских, бургомистров.

Оккупанты заигрывали с казаками, выявляли среди них «обиженных» Советской властью в годы коллективизации.

В Чернышкове во главе управы встал некий есаул «Войска Донского», близкий друг (как он хвастался) атамана Шкуро. Он обнародовал программу «новой» жизни:

1. Ликвидация Советской власти и колхозов.

2. Вся власть войсковому кругу во главе с атаманом.

3. Все Придонье отделяется от других областей и будет иметь самостоятельное казачье правление.

4. Возобновляется частная собственность на землю, скот, объявляется свобода торговли, ремесел и т. д. и т. п.

В суровикинской управе некий Кобзев гарантировал выдачу всем желающим вступить в воинские формирования лошадей, обмундирования и оружия.

В семье, как говорится, не без урода. Находились такие казаки, кто прежде ловко маскировал свою ненависть к Советской власти. Они-то и являлись находкой для оккупантов. Из их числа срочно создавали штабы «Войска Донского» во главе с бывшим полковником царской армии Павловым, войсковым старшиной Духопельниковым, хорунжим Гольдиным.

Вербовка «добровольцев» в казачьи отряды велась через станичных и районных атаманов, которые, в свою очередь, опирались на вербовщиков. Среди таких агитаторов был Копцов, бывший подъесаул белой армии, судимый в 1930 году и поставленный в 1942 году немцами старостой хутора Верхне-Волоновского. Сын Копцова, Алексей, 1926 года рождения, возглавил районную полицию.

Вербовка шла усиленными темпами, но успеха среди населения не имела. Оставшиеся в занятых врагом хуторах казаки (кто по возрасту не был призван в ряды Красной Армии) всячески уклонялись от службы у оккупантов. Об этом свидетельствовали многие факты, к примеру, письмо назначенного немцами старосты Романовскому станичному управлению. Это письмо попало в Сталинградское УНКВД после освобождения районов Дона.

«Господину, его благородию станичному атаману.

На присланную вами копию письма начальника штаба полковника Попова сообщаю, что по хутору Погожево и хутору Логутино офицеров старой русской армии, как таковых, не имеется. Казачьей формы, обмундирования и оружия не имеется. Добровольцев-казаков, желающих вступить в германскую армию для разгрома большевизма и завоевания чести и славы донского казака, также не имеется.

12 октября 1942 года.

Староста колхоза...(подпись неразборчива)».

Убедившись, что казаки не желают вступать в отряды для борьбы с Красной Армией, штаб Павлова применил метод... разверстки. Каждой станице и хутору была дана в приказном порядке контрольная цифра присылки «добровольцев». Иначе жителей поселка ждала жестокая кара.

Под страхом смерти и путем обмана оккупантам и их помощникам — белоэмигрантам с трудом удалось создать лишь несколько малочисленных отрядов, некоторых тут же отправили на передовую, других включили в казачьи резервы «русского охранного корпуса» при главном штабе войск СС, погнали в карательные рейды по Кубани, а позже заставили бороться с партизанским движением во Франции и Югославии.

Перейти на страницу:

Все книги серии 1

Щит и Меч Сталинграда
Щит и Меч Сталинграда

Чекистам Сталинградского управления НКВД ПОСВЯЩАЕТСЯ.                                                                                                                                          Автор. Когда мне приходится бывать в городе-герое Волгограде, я первым делом иду на высокий и крутой берег речки Царицы (Пионерки). Я подхожу к семнадцатиметровому постаменту, на котором, обратясь лицом к великой русской реке, возвышается пятиметровая бронзовая скульптура воина-чекиста. Над головой, в крепко сжатой руке, он поднимает обнаженный меч как символ мужества, стойкости и отваги сталинградских чекистов, всегда стоящих на страже завоеваний социалистической революции, мира, труда и счастья советских людей. Монумент-памятник, авторами которого являются волгоградский архитектор Ф. М. Каимшиди и скульптор, народный художник СССР М. Ц. Аникушин, был открыт в 1947 году по инициативе и в основном на средства сотрудников органов государственной безопасности и милиции Волгоградской области. Он посвящен памяти чекистов, офицеров контрразведки Сталинградского фронта, солдатам и командирам прославленной 10-й дивизии войск НКВД, работникам милиции, павшим смертью храбрых при защите города в суровую годину великой Сталинградской битвы. С непокрытой головой я долго стою у каменной стелы — первого в нашей стране памятника чекистам — и вновь переношусь в 1942—1943 годы... Площадь Чекистов — место встреч приезжающих со всех концов страны в Волгоград чекистов — защитников волжской твердыни. Здесь ветераны органов НКВД отдают почести своим погибшим товарищам, вспоминают огненные дни и ночи, которые никогда не изгладятся в памяти.   Недаром зовут сталинградцами нас, Мы город родной отстояли. Не Дрогнули в грозный решительный час, Священную клятву сдержали.   Из песни сталинградской 10-й стрелковой дивизии войск НКВД

Автор Неизвестeн

Биографии и Мемуары

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии