Щипач

Покрутился на кровати, все же непривычно в качку спать. Оценил высокие борта кровати, да и уснул. А утром полный штиль, чувствуется движение корабля. Выглянул в иллюминатор, вдали берег виден. И уже через пару часов Алексей сошел на берег в Севастополе. Для пограничников сгодилась справка из посольства, таможне не интересен. Сначала в столовую, поел хорошо. В приморских городах всегда хорошо готовят рыбу, причем в Крыму рыба невиданная в Москве – барабулька, кот. Взял жареного кота, по виду и по вкусу, как камбала. Плоское тело, оба глаза с одной стороны. А в Ленинграде, ныне снова Санкт-Петербурге, такая же редкость – корюшка, рыбка огурцом пахнет и вкус своеобразный.

Поездом до Москвы почти неделю добирался. Мало того что паровозы на каждой крупной станции бункеровались водой и углем, так их еще и остро не хватало. Заводы едва дышат, инженеры с паровозостроительных – Харьковского и Луганского, ведущих заводов страны, поразбежались, а кто-то попал под горячую руку борцов с буржуазией, к стенке поставили. Заделы деталей для морально устаревших паровозов О-В и Н закончились, а чтобы новые паровозы проектировать, нужны инженерные кадры. И такое положение на всех заводах. Правительство на короткое время выкрутилось. За ценности из церквей, из музеев Кремля, проданных большевиками через американского дельца Арманда Хаммера, закупили паровозы серии Э в Швеции, немного автомобилей. Баснословно нажился на сделке американец, а Ленин назвал его лучшим другом Советского Союза. Вырастить грамотные кадры дело долгое, затратное, да еще опыт они должны приобрести, который передается от более старшего и опытного. Да почти нет старших, и молодым пришлось продираться через собственные ошибки. В ЧК и ЦК ситуацию не поняли, посчитали вредительством, стали заводить дела, как о Промпартии.

Все же добрался до Москвы и первым делом на свою квартиру, полученную по ордеру ВЧК. Квартира со всей обстановкой, даже с коврами, от сбежавшего за границу богатея досталась. Алексей не исключал, что расстреляли бывших владельцев как контрреволюционный элемент. Для начала вымылся под холодным душем, надел чистое исподнее, а потом на Лубянку.

Глава 5 ОСОБЫЙ ОТДЕЛ

Начальство встретило Алексея благосклонно. Еще бы – выполнил задание первым из тройки и назад вернулся благополучно. За несколько дней до возвращения Алексея поездом в Крым отправился переговорщик Тененбаум. Да Алексей вернулся не с пустыми руками, привез пакет документов, стыренных у «хвоста». Пакет отдали переводчикам, что в документах было, Алексею не сказали, но вынесли благодарность и повысили, перевели в особый отдел. Это было самое секретное подразделение ВЧК, с очень разнообразными функциями. В особом отделе были разные подразделения, и чем занималось каждое, знал только начальник отдела.

Сначала Алексея определили в «Специальный кабинет», и он расстроился, хотя вида не подавал. Это же надо – попасть под начало Игнатия Казакова. Он только числился в ВЧК, на самом деле то ли химик, то ли токсиколог. «Специальный кабинет» занимался созданием и испытанием ядов, способных убивать без следов. Обычные яды, вроде мышьяка, тоже убивают, но их можно обнаружить лабораторными исследованиями. А биологические яды, вроде яда кураре, очень быстро разлагаются в теле, и выявить их очень сложно, зачастую невозможно.

Казаков послужил прообразом профессора Преображенского в романе «Собачье сердце», так как экспериментировал и с эндокринными органами человека, даже лечил высокопоставленных советских чиновников.

Руководство ВЧК-ОГПУ-НКВД всегда проявляло повышенный интерес к ядам. Очень удобный способ устранить неугодного человека, особенно если яд невозможно обнаружить, потому как редкий или саморазлагающийся спустя короткое время. Причем, если в начале существования ВЧК, при Дзержинском, такое подразделение было одно – Казакова, то после Менжинского все последующие руководители имели уже по нескольку подразделений, причем располагавшиеся в Варсонофьевском переулке, за Лубянской тюрьмой. Подчинялось не начальнику особого отдела, а непосредственно Г. Г. Ягоде, потом Ежову, затем Берии, первым лицам спецслужбы.

Правда, почти все руководители лаборатории закончили плохо. Тот же Казаков был арестован 14 декабря 1937 года, а 15 марта 1938 года расстрелян. Ему вменяли в вину умерщвление Вячеслава Менжинского, председателя ВСНХ – Совета народного хозяйства Валериана Куйбышева, писателя Максима Пешкова – Горького. Якобы все убийства были совершены по приказу Г. Ягоды ядами, жертвы были отравлены хитроумными способами. При Г. Ягоде, кроме Казакова, была еще токсикологическая лаборатория, которой с 1935 года руководил старший майор ГБ Я. И. Серебрянский. И разрабатывали эти подразделения не только яды, но и способы применения, и технические средства. Одни яды требовалось подсыпать в воду, другие – распылить в виде аэрозоля, третьи – уколоть. Причем не обязательно шприцом, а выдвижной иглой в зонтике или неприметным шипом на перстне при рукопожатии. Чем не Лукреция Борджиа?