Шаш

В жизни всякое бывает. Что же было у него тогда на уме? Что-то важное, но не требующее многословия. Вар понимал. Серый паучок спешно покидал своё убежище. Не бойся, дурашка. Этот кирпич. Руки не спешили. Одобрит ли отец? Не узнает. А пустая обойма? Глупости. Вар очертил пальцем контуры кирпича на пыльной стене. Нужно что-то острое чтобы подцепить. Он достал из ящика маленький ножик. Свёрток показался в глубине тайника, Вар аккуратно вынул его и развернул. Всё на месте. Он взял пистолет в руки и осмотрел. Взвёл и спустил курок. Щёлк. Он сдвинул предохранитель, взял обойму и осторожно вставил в ручку. Ещё один приятный уху щелчок. Рука сама вытянулась вперёд. Ей очень нравилось держать этот металлический предмет.

Раздались голоса, по стене промелькнули тени. Вар быстро спрятал хозяйство под тряпку. Прошли. Увлёкся. Обойма не хотела выходить обратно. Все мысли на стволе, Вар перевернул пистолет несколько раз. Никак. Он развернулся с опасной игрушкой к свету. Вот, небольшой рычажок. Обойма с готовностью выскочила. Вар быстро сложил свёрток, засунул внутрь и с облегчением поставил кирпич на место. Ящик поддался со скрипом. Ничего не забыл? Вар вышел на свет и закрыл гараж.

Стояли совсем не зимние деньки. Из тех, какие Шаш изредка дарит своим жителям в это время года. Из тех, за которые шаши всегда благодарны своему городу. Ясное небо, свежесть в воздухе. Подставь Солнцу лицо, и ощутишь его приятное тепло на коже. Погонять бы в футбол, а потом выпить по кружке пива. Да не с кем. На одно сердце стало меньше, а как опустел город Шаш. Распорядились. Мало им. Не хватает. Вот грейся на Солнце и пей пиво. Пьют, сволочи.

* * *

– Зачем ты меня вытащил сюда? Говорил, что холодно. И пиво холодное.

– Четвёртую кружку заканчиваешь. Куда ещё?

– Всё равно холодное.

– Если бы ты не собирался полдня. Когда я тебе позвонил, Солнце было ещё наверху.

Остывающий двор забегаловки опустел. Кто-то ещё сидел внутри, в прокуренном зале. Идти туда не хотелось. Ушедшее Солнце ярко окрасило кусок чистейшего неба. От земли потянуло сыростью. Долго им здесь не просидеть. Они уже около часа были заняты двумя сильно высушенными рыбками. Остатками осенней заготовки Вара с отцом. Твёрдые бока с тщательным усилием освобождались от покрытой чешуёй кожи, от боков отдирались солёные полоски, которые немедленно отправлялись в рот и обильно заливались пивом. Всегда приятное занятие, в любом настроении. Жалко, что рыбки маленькие.

– Я знаю, кто убил Вита.

Вар краем глаза увидел, что его друг оторвался от кружки и поставил её на стол.

– Помнишь, осенью, когда ты толкнул кого-то в кафе?

– В каком кафе?

– Когда мы сидели и толпа вдруг привалила.

– А, когда ты нажрался и потащил меня искать свою Лялю?

– Лалу. Помнишь, мы ещё встретили моего одноклассника с друзьями?

– Помню.

– Помнишь одного, с золотыми зубами?

– Они, кажется, все были с золотыми.

– У одного был полный ряд. Он за водкой со мной ходил.

– Смутно. Ну?

– Он один из тех, кто убил Вита.

– Ты откуда знаешь?

– Знаю.

Рэм отодвинул кружку в сторону.

– Ты серьёзно?

– Он хвастался этим среди своих. Люди слышали.

– Кто слышал?

– Рин. Об этом никому.

– Своими ушами слышал?

– Да. Говорит, что тот узнал Вита.

– Ну…

– Мы с Витом недавно купили отличный мяч. Рин видел, как младший братишка того парня играл точно таким мячом. Своими глазами.

– Могли купить.

– Хвастался, что мяч убитого.

– Хвастался! Да брось ты! Что он, идиот?

– Зачем Рину врать? Специально ко мне пришёл. Не боятся, наверно, сволочи. Их там много было. Повеселились. Делятся теперь.

– Не знаю… И что теперь?

– Я тоже не знаю.

Из дверей забегаловки высунулась голова.

– Закрываем!

– Пошли, я совсем замёрз. Как в тебя вошло четыре?

– Я и говорю, что холодно.

На остановке никого не было.

– Может, пешком пойдём?

– Далеко.

– Далековато.

– Ты что-то совсем сам не свой.

– Убили, сволочи, нашего друга. Чем им Вит помешал?

– Да…

– Ещё хватает нахальства хвастаться.

– Что мы можем сделать? Ты же не пойдёшь его закладывать?

– Пошёл бы, да бесполезно. Я знаю через третьи руки. Рин не пойдёт. Всё равно говорят, что почти всех уже выпустили.

– Я тоже слышал. Трамвай! Я совсем задубел. Слушай, может, ошибка.

– Я тебе говорю, что он узнал Вита. Какая ошибка!

– Не горячись. Давай подкараулим и отмочим его.

– Отмочим!

– Что ты хочешь сделать?

– У меня есть пистолет, – тихо сказал Вар.

– Сдурел!

– Наверно. Они хотят прогнать нас из нашего города, убивают наших друзей и насилуют наших девушек.

– Ух, – Рэму не нравилась эта сдержанная серьёзность. Она была ему знакома. Он затих и прислушался к стуку своего сердца.