Шанхайский регтайм

Проехав несколько километров, остановились для совершения зухра. Покончив с молитвой, решили пообедать. Четырнадцатилетний Анвар, маленький и быстрый, придерживая здоровенное ружье, побежал с котелком к протекавшему за холмом ручью. Его отец расстелил на земле старенький дастархан и принялся выкладывать провизию из сумок.

Юсуф прогуливался чуть в стороне. От тряски в седле у него разболелась голова, и молодой человек пребывал в скверном расположении духа. Хотелось прилечь где-нибудь в тепле и расслабиться.

— Прошу отобедать, господин, — позвал Нумьялай.

Когда Юсуф подошел к скатерке с едой, сидевший на корточках пуштун вскочил. В правой руке пожилого мужчины блеснуло лезвие кинжала. В следующее мгновение он попытался ударить им в живот "бухарца".Тот успел инстинктивно отпрянуть, но клинок пробив халат, свитер и рубаху, рассек мышцы на левом боку молодого человека.

"Бухарец" перехватил руку Нумьялая, выкрутил. Охнув от боли, пуштун выронил оружие и неловко стукнул левым кулаком в висок противника. От удара в глазах Юсуфа потемнело. Он попятился назад, зацепился ногой за камень и опрокинулся на спину. В следующее мгновение сверху на него навалился Нумьялай и вцепившись обеими руками в шею, стал душить.

Увидев над собой осатаневшее лицо и оскаленную от ярости щербатую пасть, Юсуф пришел в себя от испуга. Не обращая внимания на адскую боль в глотке, казалось, руки врага сейчас раздавят шею, он вытащил из кармана халата револьвер. Ткнул стволом в живот Нумьялая и спустил курок. Громыхнуло и пуштун, дернувшись всем телом, разжал пальцы. Юсуф снова выстрелил, и противник обмяк.

Спихнув с себя труп, молодой человек попытался сесть. Раненый бок словно кипятком ошпарило болью. Юсуф застонал, захрипел, закашлял. С трудом поднялся на ноги и увидел мальчишку Анвара, целившегося в него из ружья. Сын Нумьялая стоял на склоне холма, шагах в пятидесяти от места, где мертвым лежал отец. Старый "мартини-генри" ходуном ходил в его руках, не давая прицелится.

Они выстрелили в друг-друга почти одновременно. Пуля Юсуфа попала парню в правое колено, а британский свинец прогудел у самого уха "бухарца", словно шмель. Пронзительно крича, мальчишка выронил ружье и свалился на землю. Забыв об оружии, пополз прочь.

Отчаянно матерясь, Юсуф поспешил к нему. Когда до подвывающего от боли и страха Анвара, оставалось шагов десять молодой человек остановился. Взявшись за револьвер обеими руками, тщательно прицелился в коротко остриженную голову раненого.

— Клянусь Аллахом, я отправлю тебя на тот свет, если ты попытаешься пошевелиться! — прокричал Юсуф. — Ты понял меня, сопляк?!

— Д-да, — мальчишка лихорадочно затряс головой. — Н-не убивайте меня…

— Молчи! — оборвал "бухарец", осторожно приближаясь к раненому. — Говори только, когда я разрешу тебе!

— Я понял, г-господин.

— Ты знаешь почему твой отец напал на меня? — Юсуф взвел курок нагана. — Отвечай!

— Я точно н-не знаю, — заныл Анвар, заикаясь и лязгая зубами от страха. — М-мой отец почти ничего нег-говорил мне… — парня трясло от боли.

— У меня нет времени слушать твою ложь! — заорал Юсуф. — Ты все знаешь! Зачем твоему отцу понадобилась моя жизнь?! Разве он не знал, что за предательство отомстит мой дядя?!

Не в силах сдержаться Анвар заплакал и рассказал, что именно уважаемый Абдалла заплатил отцу сто рупий серебром за убийство племянника. Нумьялай должен был отрезать мертвому Юсуфу голову и отвезти в подарок храброму Бача-и-Сакао, который победоносно шествует к столице и скоро свергнет презренного падишаха. И передать на словах, что почтенный торговец с друзьями готов помогать Хабибулле деньгами, делом и советом, а пока просит принять в дар оружие и голову врага, оскорбившего защитника веры.

— Ты лжешь, — упавшим голосом сказал "бухарец". — Абдалла не мог… — он замолчал и даже опустил револьвер.

— К-клянусь Аллахом, я не лжец, — с обидой произнес Анвар. — Ты спросил — я ответил. Твой д-дядя заплатил за твою смерть, — паренек стонал и шевелился пытаясь устроить простреленную ногу поудобнее. — Если не веришь, то посмотри сам: кошель с деньгами лежит у отца в правом сапоге. Аааа, как больно! — лицо раненого побледнело. — Будь ты проклят, убийца! — неожиданно выкрикнул он с ненавистью глядя на "бухарца". — Ты убил моего отца, а я останусь безногим калекой до конца жизни… — мальчишка зарыдал от боли и отчаяния во весь голос.

У Юсуфа сильно закружилась голова и в глазах потемнело. Ему пришлось приложить большое усилие, чтобы устоять на ногах и не потерять сознание. Плачущий Анвар раздражал молодого человека, мешал собраться с мыслями. С ним нужно было что-то сделать, заставить замолчать, но снова спустить курок уже не было никаких сил… Юсуф медленно огляделся по-сторонам. Скудно накрытый дастархан и мертвое тело чуть поодаль. Неподалеку от трупа нагруженные арбы, лошади. Глядя на свою, он подумал об индивидуальном пакете, лежавшем в переметной суме и спустился с холма, не забыв зашвырнуть подальше ружье стонавшего Анвара.