Шам

Откуда-то извне, сквозь плотно завешанные одеялами окна зазвучали голоса. Кажется, говорили на турецком, за прошедшие две недели Марат уже легко отличал его на слух от арабского, но вот что именно – оставалось загадкой. Он перевёл взгляд на Линара – судя по выражению лица, дальний родственник, напряжённо вслушивающийся в происходящее снаружи, что-то понимал.

– Погранцы турецкие, похоже. – шёпотом ответил казанец на немой вопрос. – Спрашивают, кто в автобусе.

Валеев поёжился – в памяти всплыл автобус с правосеками, по глупости водителя выскочивший на днровский блокпост в Мандрыкино. Там у всех пассажиров, по крайней мере, было оружие, и то соотношение двухсотых вышло один к двенадцати, кажется. Плюс полтора десятка пленных. Здесь же на весь автобус из оружия – три пистолета, а в том, что турки будут брать пленных, Марат крайне сомневался. Как и в том, что, если вдруг и будут, стоит в этот плен попадать.

Линар, тем временем, продолжал комментировать:

– Эшреф говорит, гяурок61 на продажу везёт. Погранцы посмотреть хотят.

Блондин недовольно скривился – раз их старший считает, что такая отмазка прокатит, значит, подобное тут не редкость. Откуда в турецкой глухомани могут взяться девушки-немусульманки на продажу он, в общем, догадывался, и это ему крайне не нравилось.

– …всё как обычно, чего на чужой товар смотреть? Хочешь купить – не вопрос, привезу под заказ…

Жаркий, душный полумрак салона прореза́ли два ослепительных солнечных луча, проникающие через потолочные люки. Марат, пытаясь успокоиться, сосредоточился на танцующих в столбах света пылинках.

– …зовёт с собой куда-то пройти. Наверное, не хочет при всех бабло брать. – логично прокомментировал услышанное казанец. – Если что – звиздец нам всем тут, да?

Валеев кивнул:

– Ага. Вообще без ва́риков.

Линар вздохнул:

– Ладно, чё. Как-то же до нас ездили.

– Положись на Аллаха, брат. Он лучший покровитель. – оба татарина покосились вправо, на соседний ряд, откуда и прозвучала назидательная реплика.

Зелимхан, улыбающийся с притворным (по мнению Марата, во всяком случае) добродушием, важно воздел указательный палец к небу. Ну, по крайней мере, в его направлении – само небо надёжно закрывал ободранный потолок.

Фраза была из разряда насквозь политически правильных, так что никаких возражений на неё не могло быть в принципе – Эшреф, конечно, отличный мужик, и на удивление несклонный к догматизму, но орднунг есть орднунг, юмора в данном случае их комиссар не оценит, аж уж за чеченцем настучать не заржавеет. Так что, пришлось кивнуть, выражая согласие и даже благодарность. Удовлетворённый Зелимхан вернулся к тихому обсуждению чего-то с соседом-ингушом, а Марат с Линаром – к попыткам понять, что происходит по ту сторону закрывающего окно одеяла.

– Возвращается. Нормально говорят, за жизнь. – прокомментировал новую порцию услышанного казанский полиглот (арабский, кстати, у него тоже хорошо пошёл). – Погранец жалуется, что торговли меньше стало в последнее время – на той стороне много машин с воздуха расстреливают, всех подряд, торговцы боятся ездить.

Марат припомнил, что что-то такое он видел в Инете – кажется, в репортажах это подавали как «уничтожение колонн ИГИЛ».62 Недовольство турка происходящим вполне понятно – чем меньше движение через границу, тем меньше взяток. Можно, конечно, пытаться компенсировать количество транзакций размером взымаемого в каждом единичном случае, но работает это только до какого-то предела – потом либо начнут ездить другим маршрутом, либо отрежут голову, освобождая вакансию для менее жадного.

Хлопнула дверь, ещё через секунду дизель, пару раз захлёбывающись фыркнув, забросил в салон очередную порцию выхлопов. Их газенваген дёрнулся с места и покатил вперёд.

Закрывающее переднюю часть автобуса одеяло колыхнулось, пропуская улыбающегося Эшрефа.

– Добро пожаловать на землю Халифата,63 братья!

От дружного ответного выкрика тесный и тёмный салон, кажется, едва не лопнул по швам:

– Аллаху Акбар!!!

Марат кричал вместе со всеми.

                                            * * *

– Вы – говно!

Маленький, но спортивный и подтянутый, чем-то напоминающий бойцового петуха командир артдивизиона быстро окинул взглядом неровную шеренгу подчинённых словно ожидая возражений. Таковых, впрочем, не последовало – реактивщики смотрели на неожиданно нагрянувшее начальство с равнодушным выражением «да когда же ты уже свалишь – обед стынет».

– Таких как вы – очередь стоит, от Большого завода до Краснодара! Я любого могу вышвырнуть нахрен без денег, ясно?! – Чекупс попробовал «усилить месседж», но реакции вновь не добился. – И не просто так, а через контейнер!

Антон отвлечённо подумал, что фраза Кота «Чекупс на передок не суётся» становятся яснее – при этакой манере общения с подчинёнными мест, где могут «подкрасться духи» или «снайпер отработать» действительно следует избегать. Он вот этого мудака слушает всего пять минут, и то уже начал прикидывать, как бы…

– А у меня четыре квартиры и два дома уже!

И зачем об этом рассказывать? Странный тип.

– …считают меня мудаком, я знаю!

Ну надо же.

– …мне насрать на ваше мнение!

Кто бы сомневался.