Шаляпин

Но признание — лишь настроение момента. Убедившись в своей невостребованности, писатель уже с 1925 года круто меняет политическую ориентацию, сделает ставку на советский режим, вернется в Россию и сыграет странную и страшную роль — защитника всех и всего, что связано с большевистским режимом. На взаимоотношениях с Шаляпиным такая «перемена курса» отразится весьма существенно…

В 1921 году на вечере, посвященном А. С. Пушкину, А. А. Блок сказал: «Поэт умирает потому, что дышать ему уже нечем, жизнь потеряла смысл». Лето и осень 1921 года воспринимались как время апокалиптическое. 7 августа Александр Блок умер. Он призывал интеллигенцию «слушать музыку революции», но эта «музыка» стоила жизни самому поэту: отторгнутый кругом недавних друзей, безмерно одинокий, смертью своей он завершал эпоху «невиданных мятежей»…

Судьба Шаляпина предрешена. Как и Горький, он мешал, давал повод общественному мнению на Западе обвинять советские власти в бедственном положении русской интеллигенции. «Я все яснее видел, — писал Шаляпин, — что никому не нужно то, что я могу делать, что никакого смысла в моей работе нет. По всей линии торжествовали взгляды… сводившиеся к тому, что, кроме пролетариата, никто не имеет никаких оснований существовать и что мы, актеришки, ничего не понимаем… И этот дух проникал во все поры жизни, составлял самую суть советского режима в театрах».

10 мая 1921 года на заседании Политбюро ЦК РКП(б) в присутствии В. И. Ленина среди прочих важнейших государственных тем обсуждается вопрос о разрешении Ф. И. Шаляпину выехать за границу. Политбюро ЦК РКП(б) решило: «Утвердить Постановление Оргбюро и выпустить Шаляпина за границу при условии гарантии со стороны ВЧК за то, что Шаляпин возвратится. Если ВЧК будет возражать, вопрос пересмотреть».

Всесильная ВЧК возражать не стала, и через несколько месяцев Федор Иванович получил официальные документы. Речь идет не о разовых гастролях, а о возможности регулярно несколько месяцев в году выступать за рубежом. Убеждая Малый Совнарком в необходимости материально поддержать «так называемых европейских светил культуры», А. В. Луначарский писал:

«Никоим образом нельзя поверить, чтобы Республика не в состоянии сколько-нибудь благопристойно содержать людей, которых беспрестанно приглашает к себе заграница и за бедственное положение которых (часто, увы, имеющее действительное место) нам шлют тяжелые упреки. Эти лица следующие. 1. Ф. И. Шаляпин. Согласно решения ЦК РКП тов. Шаляпину будет дан трехмесячный отпуск за границу… Факт его отъезда является новым подтверждением необходимости урегулировать раз навсегда как оплату, могущую быть данной Шаляпину со стороны Советской республики, так и жертвы, которые со своей стороны Шаляпин ей приносит…»

Еще более колоритен документ, обнаруженный в архиве Наркомпроса. В нем Луначарский прямо говорит о том, что произойдет, если

«мы не дадим Шаляпину минимума, которого он от нас требует»: «Рано или поздно, но он от нас удерет. Это не подлежит для меня никакому сомнению… Разница между его заработком в России и за границей… громадная. Допустим даже, что он не соблазнится в этот раз остаться в Америке… Это случится либо в следующую его поездку, либо просто он в один прекрасный день перейдет финскую границу и — конец. У нас таким образом уехало из России видимо-невидимо актеров без всякого нашего разрешения. Легко может сделать это и Шаляпин, будет скандал…»

О Луначарском Шаляпин вспоминал с благодарностью: «Луначарский не раз меня выручал». В Москве нарком просвещения торжественно вручил Федору Ивановичу контракт от фирмы «Несравненная Павлова», принадлежавшей импресарио Солу Юроку. Документ гарантирует певцу 57 с половиной миллионов рублей за выступление. Эта фантастическая цифра напоминает об инфляции начала 1920-х годов.