Шакалы пустыни

Когда архе-зэка, подкатив неудобные шаровары, залезла в купальню, вопить о святотатстве никто не стал, с жердями и проклятиями тоже не набежали. Катрин собирала обломки камней на дне, выкладывала за парапет. Бродить по колено в воде оказалось приятно, да и результат скромных трудов радовал. Под водой обнаружился намек на фреску, темно-розовые блики заиграли в воде обнадеживающе. К бассейну пришел пацан с ветхой корзиной. Вдвоем складывали камешки и обломки в корзину, мальчишка уволакивал подальше. Потом пришлось чинить корзину. В походных запасах паломницы отыскался обрезок бечевки, подвязали разошедшиеся прутья. С беседой не особо ладилось (похоже, малолетний туземец говорил даже и не по-арабски), но и так все понятно. Пацан оказался толковый, судя по щербатости, тоже отъявленно бедуинских кровей.

— Надо бы перерыв сделать, — сообщила Катрин, чувствуя, что даже в этом удаленном религиозно-мистическом центре обед должен состояться по расписанию.

Помощник был согласен, что-то напоказывал и убежал. Паломница следом не пошла. С провизией здесь дела не блестящи, в гости напрашиваться неудобно.

Катрин прошла по западной улочке и почти сразу свернула на запах дымка и съестного. Двор давно опустевшего дома покрывал толстый ковер нанесенного с пустыни песка. Былые товарищи по экспедиционным странствиям сидели у крошечного костерка, рядом стоял и благоухал старый горшок.

— Вы где, леди, бродите? — проворчал капрал. — Вот сейчас бы доели похлебку, да и все.

— На субботнике была, — оправдалась Катрин.

Глянули озадаченно, но к пустой болтовне обстановка не располагала. Анис пододвинула горшок с остатками варева.

Ложка у архе-зэка имелась. Обед, видимо, следовало идентифицировать как «тюря козье-гренадерская»: горячее козье молоко и куски лепешки. Но так ничего, вполне.

— С солью тут проблемы? — поинтересовалась Катрин, облизывая ложку.

— Бедность, — вздохнула толмачка. — Солей нет, перца нет. А у вас аудиенций быть?

— Нет, не быть. Может, и вообще не снизойдут. Я гостья невнятная.

— Мы, ать его, тоже, — пригорюнилась Анис. — Мы вообще еще молод, без обоснованности тут идти.

— Нам нужно было сразу заходить. Вейль знал, что делает, — буркнул решительный Бомон.

— Не напирай. Здесь свои законы, — напомнила архе-зэка. — Что касается Вейля… Вы уверены, что он знал, что делал? У безумцев своя логика, весьма сомнительная. А вам зачем за Дверь спешить? Здесь плохо?

— Нет особо плохости, — толмачка бесстыже опустила голову на надежное капральское плечо.

Никаба на девушке не было, отсутствие носа зияло вопиюще и Катрин подумала, что с пары можно было бы писать эскиз-набросок «Влюбленная Смерть». Гм, довольно свежий сюжет.

— Нам не плохо. Просто деться некуда, — сказал капрал. — Нельзя же по пустыне скитаться бесконечно? Какие из нас бедуины.

— Это конечно. Но ведь нельзя исключительно на этом сомнительном основании рваться прямиком за Дверь? — заворчала Катрин. — Там же не приют для неопределенно странствующих. Нужны веские основания. У Хозяина свои законы и правила. Не пустит вас и правильно сделает.

— Не говорить так! — возмутилась толмачка. — Анубис строг, но справедлив! Так вся деревня знать!

— Я не спорю, — заверила архе-зэка. — Просто есть же какие-то уставные законы и кодекс пропуска в мир мертвых. Вы же не первые сюда пришли.

— Может и так, — капрал поправил угольки костра. — Откажет так откажет. Нам, собственно, главное, чтоб вместе. Хотя идти нам действительно некуда.

— Это другое дело. Возможно, удастся найти какой-то компромисс, — предположила Катрин.

Хорошенькая «смерть» улыбнулась. (Зубки у нее были все-таки абсолютно не здешние, не бедуинские — сущий жемчуг.)

— Компромисс? Немного умереть, немного не умереть?

— Скажем, не умереть, а отсидеться. Или отлежаться. До лучших времен. Полагаю, Хозяин-Анубис может на подобное согласиться.

Катрин рассказала о своем незамысловатом компромиссном плане, а заодно и о будущих достижениях по части пластической хирургии. Слушателям было любопытно, задавали вопросы, хихикали. Потом капрал хмыкнул и признал:

— План кампании хороший. Мы бы там справились, правда, Ани? Жаль что сказка.

Катрин пожала плечами:

— Сказка, миф, бытовая притча, намек на легенду, — уж откуда мне знать? В любом случае там, через двести лет, дерьма в жизни людей ничуть не меньше. Но с пластикой лиц, конечно, сильно продвинулись.

— О, лицо… — Анис, улыбаясь, удобнее оперлась о друга. — Нос в немаловажности, но было чистый смех вообще такое путешествие представить. В любой случай, я в Европа идти не хочу. Там все в немытость и дикость нравов, а я немытого лишь одного человека терпеть. Жослан мне любой подходить.