Шаг в сторону. Часть 2 (СИ)

Он развел руки, от черных лезвий потянулись черные же нити, складываясь в плотный узор, а потом резко разошлись. Вокруг квадрата появился цилиндр со знакомыми мне символами, идущий от пола до потолка. Ну вот такой, как на складе видел.

— Ты не представляешь, Белосельский, что может сделать с простым колдуном тарквист. Особенно если его поглощать постоянно, — Хотетовский взмахнул рукой, черные нити собрались в пучки и рванули вниз, пригвождая Ирия к полу. — Возможности расширяются, нужна только чужая энергия. Сколько вас, таких доверчивых идиотов, тут появляется. Если бы не хозяин, давно бы я уже стал первого круга, но теперь, когда он умер, я развернусь. С твоей помощью стану еще немного сильнее. А ты, Травин, не дергайся. Послабее будешь, я с тобой последним разберусь. Твоя энергия мне тоже пригодится.

Удар хапой бессильно скользнул по одежде боярина. Ну да, стоило попробовать. Не обращая на это внимания больше, чем на укус комара, Хотетовский подошел к лежащему на полу Ирию, наклонился, положил ладонь ему на лицо. Что-то темно-синее начало вытекать из ладони, впитываясь в кожу Белосельского. Тот стонал, сопротивлялся, но боярин был явно сильнее. На меня даже не оглянулся, опасности для него я не представлял.

Черный меч скользнул в чуть отведенную в сторону руку, я слегка присел на левую ногу, переступил на правую и без отмашки, как Арраш учил, с одного удара снес боярину голову. Не знаю, наверняка показалось, но клинок даже как-то довольно отозвался. А потом на удачу подошел и ударил по вращающейся круглой стенке из заклинаний.

Цилиндр лопнул.

Ирий приходил в себя несколько минут. Все это время я пытался оживить Милу. Вытащил черные лезвия, мгновенно впитывающие кровь, положил одну ладонь на холодный уже лоб, другую на живот, вливая энергию. Белосельский, только поднявшись, бросился мне помогать. Точнее, теперь уже я ему. Мы вталкивали конструкты, наполняли их энергией прямо внутри тела — и казалось, что вот-вот получится.

Мила даже задышала, открыла глаза, нашла меня взглядом, слабо улыбнулась, попыталась что-то сказать.

Я наклонился поближе.

— Береги себя, Марк, — прошептала девушка.

И умерла.

— Я пуст, — Ирий бессильно сел у колонны, откинулся назад, ударил кулаком по полу. — Мила, ну что же ты так.

— Мы могли бы ее спасти, — я сел у другой колонны, — если бы не стали лечить Шуша.

— Жизнь за жизнь, — горько усмехнулся Белосельский.

— Ей уже нельзя было помочь, — раздался голос из-за колонн

Фигура в балахоне вышла на свет. Только капюшон теперь был откинут. Приятное лицо мужчины средних лет, коротко стриженного, с небольшой русой бородкой и шрамом на нижней губе. Кого-то неуловимо мне напоминающеe.

— Если ритуал начат, его не остановить, — балахон пнул почерневшее тело Хотетовского. — Эта тварь не первую жертву так приносит.

— А ты, значит, лучше? — с вызовом сказал Ирий.

— Нет, — пришлый пожал плечами. — Такой же. Только колдовскую силу вот так не развиваю. Но повелитель любил, когда его слуги замараны по самую шею. Ты сказал, что он мертв. Как вам это удалось?

Ирий злобно посмотрел на собеседника, махнул рукой. Тот не стал настаивать.

— Ладно, что сделано, то сделано. Вещи на нем были, где они? И не надо так зыркать на меня, пока что я вам не враг. Но пока. Без глупостей.

Я вытащил из карманов все, что натаскал у Уриша. — семь монет, браслет и цепь с медальоном, вывалил возле себя.

— Интересно, — человек в балахоне сел на корточки, взял одну монету, приложил ко лбу. — Ан Уриш, как он сам себя называл, при мне однажды такое проделал, и монета эта странная исчезла. Очень он над ними трясся, сначала вроде много было, несколько десятков, а осталось всего семь. Нет, не действует.

Он отбросил монету на пол, к другим, туда же пододвинул браслет. Взял себе цепь.

— Универсальный ключ, — пояснил он. — Теперь я тут вроде как хозяин. Пойдемте, надо вас вывести. И хорошо, что портальный пентакль загасили, хватит уже вас тут, пришельцев, а то шастаете, как к себе домой. Один так вообще целую деревню притащил. Да, и кинжалы эти черные с собой заберите, нечего всякую пакость оставлять.

Молча мы дошли до камеры, где нас дожидались Тина и бледный как смерть Шуш. Ирий нес завернутое в балахон тело Милы. Потом по длинным коридорам, как здесь любили, и лестницам поднялись наверх, почти под шпиль. Там стоял каплевидный летательный аппарат. Незнакомец чуть пошевелил пальцами, люк откинулся.

— Залезайте, — скомандовал он. — Погостили, пора и честь знать.

Мы стояли на той же поляне, на которой тут появились. Даже наши следы еще не стерлись. Незнакомец высадил нас и тут же улетел, молча. Ирий только спросить успел, мол, как звать-величать. Но ответа не получил. А я спрашивать не стал. Может и кажется мне, но уж больно этот незнакомец, если бороду сбрить, был похож на моего деда, Константина Сергеевича. Нос чуть прямее, лицо круглее, а так вылитый он.

Но уточнять не стал, как-то и даже не хотелось. Был ли этот человек сыном моего здешнего прадеда, или нет, какая разница.