Шаблоны доброты

Не вериться? Даже звучит дико? А ты представь ситуацию, когда способному убивать дают в руки оружие и говорят. – Иди и истребляй себе подобных, да делай это пока последний из вас не сгинет. И не забывай, у "воина" с противоположной стороны такая же задача. Так нужно, чтобы вас, способных на убийство оставалось все меньше, а значит приходи на бойню еще детей не зачав. От таких как ты – потомство не нужно!

Сложно такое представить? Кто же добровольно захочет идти на истребление? Но ведь ты здесь и такой же молодой парень – якобы твой противник, тоже здесь. Кто из вас будет убит первым, не вопрос, вероятнее всего, умрете вы оба – это вопрос времени.

Словно в подтверждение произнесенных слов, раздался характерный свист летящей мины. Солдат знал – это конец. Приманка для снайперов, на которую попался новобранец, сработала. От невыносимого визга, глаза парня наполнились испугом, он с надеждой смотрел на Солдата. Солдат также, не отрываясь, смотрел на новобранца, но его взгляд выражал лишь усталость.

Взрыв пришелся буквально между двумя людьми, от них мало что осталось. Нагрудная камера Солдата, за десятки метров отброшенная ударной волной, на удивление, продолжала работать, какое-то время она катилась под гору, а затем замерла. Крошечный объектив оказался направлен в небо. Помимо чистой синевы, в кадре оказались несколько медленно плывущих, белых облаков. По столь умиротворяющей картинке было сложно представить – рядом идет война.

САДОВНИК

Сказочное Синегорье – крохотный поселок, зажатый меж голубых склонов заснеженных гор. Камни удивительной красоты и чрезвычайной редкости добывают местные жители из окрестных недр – тем и живут. Непроходимыми дикими просторами отделен этот край от цивилизованного мира. Доступ в Сеть по стоимости приравнивается к местным драгоценностям, а возможность уехать распределяется на много месяцев вперед. Словно в тумане здесь оказался, так в пелене жить продолжал, пока однажды словно промокший пес воду не стряхнул с себя оцепенение. Изумился тому что вокруг – даже у времени хода нет, дни будто скопированы друг с друга.

Как недавно прибывшему, мне было сложно сказать, что превратило многих жителей в подобие сказочных персонажей, да и сам поселок будто укутало чарами волшебства. Может сознание людей изменилось из-за северных бесконечных дня и ночи, что лениво сменяя друг друга длятся по полгода. Может причиной стали те самые, многие верят, одухотворенные камни в избытке украшающие жилые дома, а возможно всему виной мрачный таежный лес с косматыми лиственницами и их причудливо изогнутыми ветвями, что чащобой своей вплотную подступает к поселку.

Неторопливость местной жизни благоволила к размышлениям, к самокопанию, к осознанию уже прожитого и осмыслению дальнейшего пути. То, что оказался в столь необычном месте, отлично показывало – любой твой жизненный сценарий, так или иначе, будет откорректирован. Раньше был как перекати-поле, ни денежной работы, ни собственного жилья, ни материальных ценностей. Многочисленные и грандиозные планы оказывались пустыми мечтами, возникающими на зыбкой основе фантазий и измышлений.

Оказавшись никчемным устроителем собственной судьбы я подвергался унынию, но спустя время уже считал былые события поучительным уроком, явно пошедшим на пользу. Сама природа столь сурового края, своей основательностью и жизнелюбием, указывала на временность возникших трудностей, а ее ежегодное перерождение на самое правильное решение – не останавливаться, не сникать, а уподобится и обновится в ином, более совершенном виде.

Лишь недавно одержимый масштабными целями я не мог удовлетвориться неспешной карьерой, размеренной жизнью, счастливым воспитанием детей и спокойной старостью, пусть и с умницей, красавицей женой. Колеблясь, пытался найти компромисс желая соединить казалось бы чуждое друг другу. Два совершенно разных пути манили меня: первый страшил своей чрезмерностью, близкой к честолюбию, второй виделся не полным, словно в нем из-за малодушия я не в полной мере использовал собственные силы.

Ища смысл собственной жизни – подолгу бродил под пологом душистых лиственниц пока однажды в прогалину деревьев не увидел ставший уже родным поселок, приютившийся на огромной пушистой ладони леса, у подножия склона, на который прогуливаясь взобрался. С высоты явственно различались аккуратные улочки и небольшой парк, пышущий яркой зеленью.

Ясный воздух позволял узнавать даже людей, разглядеть знакомую бабушку, неторопливо шествующую за продуктами. Я хорошо знал ее, ясно вспомнилось доброе лицо, проницательные глаза и история жизни, что со стариковской щедростью была рассказана мне чуть ли не накануне. В памяти всплыли ее слова: «Что ни о чем жалеет». – И тут до меня дошло: бабушка эта на своем месте, там, где захотела быть сама, а я – нет!