Ш.А.Х. и М.А.Т. или иномирянка в дураках

— Ладно. Хотите, чтобы я пошла с вами? — Евгеша бросил на меня недовольный взгляд, но промолчал. — Я пойду, но конечное решение о переводе буду принимать я. — Бровь проректора взлетела, а на лице появилось очень интересное выражение, которое можно было охарактеризовать, как приятное удивление вперемешку с весельем.

Народ удовлетворенно курлыкнул и не дожидаясь разрешения, поплелся к выходу с территории академии. Это раздражало. Вероятно, потому, что я привыкла к другому порядку. Дисциплина стало неотъемлемой частью моей жизни.

— Надеюсь, ты не пожалеешь о своём решении отправится с ними. — Тихо заметил проректор. — Это было глупо.

— Что такого может быть в обычном лесу?

Евангелион закатил глаза к небу.

— Ничему тебя жизнь не учит. — А после странно улыбнулся. — Хотя, мне это только на руку.

В ответ я только усмехнулась. Знал бы ты, дорогой, как именно меня жизнь не учит. Тогда бы не делал таких поспешных выводов.

— Танис Ардавьеро! — Донесся до нас рёв взбешенного не на шутку зверя. — Немедленно объясни мне, что всё это значит!

Мы с Евангелионом заинтересовавшись ситуацией обернулись. Нам во след шел мужчина среднего возраста, в окружении нескольких угрюмых соратников. Весь их вид говорил о том, что некого Таниса ждут большие неприятности, и лучше бы ему стоять на месте ровно, иначе смертного приговора не избежать. В руках мужчины было какое-то горелое тряпьё, которое он крепко сжимал в руках, будто это помогало ему не сорваться на бег, чтобы отметелить виновника его неприятностей. В карих глазах плескалась очевидная злость, губы были поджаты, сдерживая нелицеприятные ругательства и веко весьма недвусмысленно дёргалось над левым глазом. В общем, мужчина был не просто зол, он был настолько взбешен, что, была бы его воля, он бы прямо сейчас на весь свет небо обрушил.

До меня сразу дошло в чём дело, а точнее в ком, но я молча продолжала наблюдать за изобретательностью одной не очень приятной личности, оценивая её способности к воздаянию по заслугам.

Повернувшись увидела, нахмурившегося парня, чья тёмная макушка была коварно осыпана золой.

— Учитель, Тирен? Что Вы тут?..

Мужчина, обогнув нас, подошел к парню и взметнул тряпки, сотрясая ими воздух.

— Это ты сделал, Танис?! — Возопил он. — Твоих рук дело?!

— О чём Вы?! — Парень внимательно присмотрелся, а затем воскликнул: — Это зварекс?! Нет! Нет, я бы не…

Учитель Тирен сунул руку в карман и выудил чёрную полоску, больше напоминающую ремешок от наручных часов, но, насколько мне известно, до этого их прогресс ещё не дошел, и сунул жертве женского коварства под нос. Парень перевёл взгляд с ремешка на правое запястье и побледнел, отрицательно закачав головой.

— Нет, учитель Тирен! Я бы ни за что не стал сжигать зварекс!

— А что такое зварекс? — спросила я у Евгеши, на что тот ответил, не отрываясь от перепалки.

— Зварекс — это исторический артефакт, созданный ещё до появления Великой.

— И в чём его ценность?

Евгеша улыбнулся.

— Помнишь про скатерть-самобранку? — Кивнула. А как не помнить? Этот мифический артефакт помнит каждый ребенок, любящий слушать сказки на ночь. — Ну так вот, эта тряпка не аппетит услаждает, а… — Евгеша внезапно сощурился и глянул на меня строгим взглядом, растеряв всё веселье. — Исполняет немного другие желания.

— Это какие? — Зависла я, потерявшись в омутах.

Хмыкнул.

— Маленькая ещё.

Это… Это… Это я-то?!

— Не лги мне, мальчишка! — Заорал во всё горло мужик так, что я аж забыла, что хотела ответить проректору. — Ты был единственным, кто так рьяно интересовался именно зварексом. Имей мужество признаться, что напортачил с обрядом, Танис.

— Это был не я! — Адепт так резко тряхнул головой, что вместе с перхотью с его волос посыпались и неоспоримые доказательства.

Учитель покраснел, мужчины из его окружения заголосили что-то о наказании, а сам парень, выпучив глаза, неожиданно резко повернулся и зыркнул на черноволосую.

— Ты!!!

Кариса удивилась его обращению, но, если бы не мои личные наблюдения, и адский огонёк на дне пепельно-серых глаз, я бы ни за что не поверила в её причастность к этому преступлению.

— Это месть, Кариса?! — Парня схватили за руки, удерживая на месте и не обращая внимания на слова. — Я достану тебя слышишь?! Достану, стерва!

— Я понятия не имею в чём ты меня обвиняешь, Тан. — Растерянно ответила девушка, невольно вызывая во мне восхищение. У меня бы так точно не вышло. Даже Станиславский бы аплодировал стоя, требуя эту коварную женщину в кинематограф. Ну просто сама невинность, чёрт возьми.

Парень резко перевёл взгляд на одну из рыженьких, глянул с отвращением, после чего сплюнул на землю.

— Будь ты проклята, дрянь!

Рыжая лишь фыркнула, удовлетворённо улыбнувшись, когда парня наконец утащили в сторону одного из зданий. Интерес народа тут же перетёк в другое русло. Все пошли в лес, и только мы с проректором остались стоять на месте.

— Какова чертовка! — Восхитилась я, глядя в удаляющуюся от нас спину Карисы. — Этих троих определённо к нам.

— А не торопишься ли ты делать выбор? Ты ведь даже не знаешь…