Сфинксы XX века

То, что я только что рассказал, не шутка и не фантазия. Такая международная организация — Евратрансплант уже действительно существует, и иммунолог из голландского города Лейдена профессор Ван Руд возглавляет одно из отделений Евратранспланта. В августе 1969 года он был в Москве на XII Международном конгрессе трансфузиологов. Я познакомился с ним, и он рассказывал, как эта организация возникла. И сцена, которую я описал, почти повторяет его рассказ. Но относится она к начальным периодам работы Евратранспланта. Сейчас они еще более усовершенствовали дело. Но об этом несколько позже. Я прямо процитирую кусок доклада Ван Руда на конгрессе. А пока несколько слов о том, почему понадобился такой центр на всю Европу.

Все из-за той же неповторимости индивидуальности. Одинаковых людей нет или почти нет. Представьте себе, что вам нужен человек с определенными параметрами: блондин, глаза серые, нос с горбинкой, рост 179 сантиметров, вес 75 килограммов, объем легких 5,8 литра, размер ноги 41, возраст 30 лет, женат, имеет двоих детей в возрасте… и так далее по трем десяткам показателей. Спрашивается, легко найти такого или хотя бы сходного человека? Практически невозможно. Да еще чтобы у него можно было взять почку или другой орган для пересадки вашему больному.

Я перечислил сейчас различные внешние качества. При пересадке донора подбирают по другим качествам… По особенностям белкового строения его клеток и тканей — по тканевым антигенам. Но задача та же. Найти идентичного нельзя на всем земном шаре. Это такая случайность, что ею можно пренебречь. Но может быть найден мало похожий и очень похожий. Чем более сходен, тем успешнее пересадка, но и тем труднее найти. Вот и возникла проблема — как искать. Можно положить в клинику больного, определить характеристики его тканей и начать гоняться за донором, то есть за человеком, который погибает от несчастного случая, например автомобильной катастрофы, и тот или иной орган которого может быть использован для пересадки.

Один случай — не подходит. Пропал донор.

Второй случай — опять не подходит. Вероятность сходства очень мала. Можно перебрать сто, двести доноров — и безуспешно.

Вот и возникла идея сделать все наоборот. Не донора подбирать больному, а больного, ждущего операции, подбирать к случайному донору. Действительно, в десятках клиник мира лежат сотни больных, например, с почечной недостаточностью. Они живут только потому, что по нескольку раз в день подключаются к аппарату «искусственная почка». Они могут ждать подходящего донора. Их ткани можно заблаговременно типировать и сведения отправить в единый центр. Несколько сотен или тысяч вариантов человеческих индивидуальностей запомнит электронновычислительное устройство. По всем трем, четырем и более десяткам признаков. Для любого случайного донора может быть быстро найден очень сходный реципиент. Вопрос только в быстрой организации связи и доставки пересаживаемого органа. Пока он еще не погиб.

Вот так и начал свою работу Евратрансплант. Сейчас стало еще четче. Вот что говорил Ван Руд: «Функции этой организации заключаются в следующем: на карточках печатаются кандидаты для пересадки почек, их группы лейкоцитов и группы крови, а также другая информация, которая сохраняется в памяти счетно-вычислительного устройства. Каждый месяц счетно-вычислительное устройство делает фотоотпечаток, в котором все эти реципиенты распределены в таблицах согласно их группам лейкоцитов. Эти фотоотпечатки отсылаются различным центрам, которые связаны с Евратрансплантом. Если один из таких центров имеет потенциального донора, то этот центр связывается по телефону с ближайшим, наиболее подходящим реципиентом. Врач, на попечении которого находится донор, может непосредственно связаться с врачом, под наблюдением которого находится больной. Через картотеки Евратранспланта получили почку 67 больных; в среднем органы, требующиеся для пересадки, подходили в 2–5 раз лучше, чем без посредства Евратранспланта».

Век пересадки сердца

Суть в том, что героические приключения сегодня есть часть ординарной медицинской помощи завтра.

Питер Медавар

У XX века очень много имен. Каждое десятилетие приносило свое. Сначала это был век электричества, потом радио, век автомобилей, воздухоплавания, атомный век, век электроники, кибернетики, освоения космоса. В 1968 году появилось еще одно имя — век пересадки сердца.

Это имя провозгласил хирург из Кейптауна Кристиан Барнард. Провозгласил так громко, что услышали во всех уголках мира. Так же как в свое время услышали первый атомный взрыв или запуск первого человека в космос.

Уверяют, что Барнард не ожидал, что получится так громко. Что он сделал первую операцию пересадки человеческого сердца не ради сенсации, а ради спасения человека. Так или иначе, 3 декабря 1967 года Кристиан Барнард пересадил новое сердце Луису Вашканскому; 2 января 1968 года он произвел вторую операцию Филиппу Блайбергу.