Сфера влияния

Пиво было отличным. Ван дер Вальк с удовольствием отметил про себя, что за этот божественный напиток платит Канизиус, впрочем, как и за билет на самолет, и взбодрился.

А Канизиус? Было ли ему что-нибудь известно об этой девушке? Нет, это вряд ли. Мог ли он знать или подозревать о том, что Маршал способен отмочить что-то в таком духе? Что-то неординарное, что-то безумное? Может быть, им известен какой-то секрет, какой-то внутренний порок этого человека? По этой ли причине Канизиус подключил к делу инспектора криминальной полиции? В таком случае почему он об этом ничего не сказал?

Может, Маршал лишен душевного равновесия? Возможно ли, что в прошлом он совершил какое-нибудь преступление? Может быть, эта молодая немка в опасности?

Нет и нет. Он отбросил эту мысль — это было хуже, чем беспочвенное теоретизирование, это было бесполезное напряжение мозгов. Начальник полиции Амстердама, вполне возможно, несколько нервный служитель закона, но и он был бы очень доволен тем, что преступлением здесь и не пахнет. Если бы здесь был хоть какой-то намек на криминал, то он бы придерживался обычной схемы ведения дел — Интерпол и все прочее — и он не отступил бы от этой привычной процедуры даже ради двадцати миллионеров. Нет, его высочество вел себя достаточно прилично и заслуживал доверия. Миллионер с амнезией, которого нельзя преследовать и волновать, который должен быть найден очень деликатно и осторожно ответственным, опытным офицером — все расходы которого оплачиваются, — этой магической фразы вполне достаточно, чтобы успокоить совесть его высочества, без сомнения!

Ван дер Вальк подумал, что так разгорячить себя поисками мотивов — это было серьезной ошибкой. Он — инспектор криминальной полиции, что ж, прекрасно, это означает только то, что он обыкновенный полицейский, как и многие другие, действующий в соответствии с приказом, в данном случае с приказом искать человека, непременно найти его и просто сообщить о его местонахождении Канизиусу. Этот приказ был неофициальным и подразумевал его беспрекословное исполнение даже в том случае, если искомый человек был злоумышленником. Тоненькая ниточка привела его в Кельн, где работал его хороший приятель, который для того, чтобы помочь другу, привел в движение весь полицейский аппарат страны — Ван дер Вальк знал, что Хайнц Штоссель не сделал бы этого, если бы не выяснилось, что чек, выписанный в счет уплаты за лыжное обмундирование и предназначенный для обналичивания его в банке, не был бы подписан именем одного из генералов Наполеона, что означало ответственность мистера Маршала за исчезновение маленькой Дагмар Швивельбейн. Помимо того, что он, Ван дер Вальк, согласился пойти на это, он, затратив неимоверное количество энергии, добился положительного результата и выяснил местонахождение Маршала меньше чем за сорок восемь часов.

Следующая тоненькая ниточка вела в Австрию, может, она и была не намного длиннее, но именно по ней Ван дер Вальк вышел на этого сбежавшего миллионера. Граница находилась под наблюдением, так как Штоссель послал полиции Инсбрука сообщение о разыскиваемой девушке. Теперь он найдет Маршала легко, сделает телефонный звонок — и все, конец истории. На место приедет Канизиус или пришлет доверенное лицо, с Жан-Клодом будет проведена маленькая беседа, после чего юную немку отошлют домой к родителям. Возможные обвинения в похищении будут преданы забвению. И инцидент можно будет считать исчерпанным… Жан-Клод Маршал не преступник. Во всем этом деле нет состава преступления.

А Анн-Мари? Поблагодарит ли она его за такой исход событий? Она не слишком-то радела о том, чтобы к делу подключилась полиция, каким бы ответственным, каким бы опытным, каким бы тактичным и осторожным ни был преследователь ее мужа. В конечном итоге она согласилась на то, чтобы помочь, стала более открытой, но тем не менее не утратила всей подозрительности. Она согласилась с тем, что Маршала надо отыскать, но прозрачно намекнула на то, что ее муж довольно неординарный субъект, и открыто попросила Ван дер Валька попытаться понять его и не принимать на веру все, что ему о нем наговорили. Почему она стала более откровенной, только потому, что он немного понимал в скульптуре и кое-что слышал о знаменитой мебели хепплуайт? Конечно нет, но она хотела, чтобы он понял, что ее муж совсем не обычный человек. «Я по-настоящему верю…» — сказала она тогда. Что она имела в виду?

Было ли возможно, что… Почему же все-таки Канизиус обратился к инспектору криминальной полиции? Возможно, за этим что-то кроется?

Нет, нет и нет. Он ровным счетом ничего не знает, он просто выполняет приказ, следует инструкциям… Жан-Клод Маршал не причастен к преступлению, он даже не совершал похищения — он не злоумышленник.

Жан-Клод Маршал не причастен к преступлению… Это звучало немного похоже на знаменитую фразу, звучавшую в «Либерти Бар». «Уильям Браун убит…»