Сфера влияния

Зная, что представляют собой официальные каналы, комиссар был удивлен, когда еще до конца рабочего дня пришло телефонное сообщение о том, что получен ответ на его запросы. Ответ пришел по телексу, был очень кратким и мало что прояснял. В нем говорилось: «Наш представитель приедет к вам завтра утром». Подпись была зашифрована. Ван дер Вальк с интересом вчитывался в эту лаконичную фразу. Он чувствовал себя так, словно закинул удочку в Волгу и вытащил громадного осетра. Он позвонил коллеге в Гаагу:

— Я прочту тебе один код.

— Давай.

— Если я не ошибаюсь, это ДСТ^{16}?

— Совершенно верно. А чем это ты занимаешься — примкнул к алжирской секретной армии?

— Нет-нет. Мне нравятся французы.

— Веди себя очень спокойно и скромно, — посоветовал ему коллега, который время от времени имел дело с французской полицией. — Они ужасающе вежливы.

Второе послание удовлетворило его больше, хотя было так же лаконично. Мальчишка-посыльный доставил на велосипеде гражданскую телеграмму, в которой значилось: «Жди у своего телефона Мазарел».

Представителям прессы Ван дер Вальк дал уклончивый ответ на вопрос о том, как продвигается дело.

— Послушай, — сказал он Арлетт, вернувшись домой, — ДСТ — это ведь контрразведка, правда?

— Нет, контрразведка — это СДЕСЕ ^{17} . ДСТ — это служба безопасности, но мне кажется, что весь смысл в том, чтобы левая рука не знала, что делает правая. А с какой стати они тебя интересуют? — с некоторой тревогой спросила жена.

— Меня они совершенно не интересуют. Это они проявляют интерес ко мне. Они предлагают мне зайти в бакалейную лавку под видом путешественника. Пароль: «Как вы относитесь к кукурузным хлопьям?»

— Очень смешно.

Без пяти девять раздался телефонный звонок.

— Вам звонят из Франции.

— Соедините.

В трубке слышались неразборчивая болтовня телефонисток где-то далеко, в стране регбистов, шум и треск средневекового нутра французской телефонной системы. Ван дер Вальк подозревал, что это было сделано специально. Они смогли построить реактивный истребитель с изменяющейся геометрией крыла в два раза быстрее американцев, но не могли допустить, чтобы население разлагалось, имея передовую телефонную технику. Цивилизованная его часть, во всяком случае.

— Вас соединили, — крякнуло несколько уток.

— Соединили с кем? — неожиданно спросил мужской голос в трубке.

— С туннелем Монблан, возможно, — вежливо ответил Ван дер Вальк.

— Говорите, — сказала утка нетерпеливо.

— Приезжайте и проучите меня, — продолжал мужской голос. — Это действительно вы? — прозвучал строгий вопрос.

— Собственной персоной, коллега, к моему удовольствию.

— Отлично. Насчет шампанского — прекрасная идея.

— Это в ближайшей перспективе… у меня такое чувство, что я скоро появлюсь в вашем округе.

— Я ничего не собираюсь говорить открытым текстом, разумеется. Может быть, вас это не интересует, но я сомневаюсь, видите ли, чтобы ваш официальный запрос был встречен с особым энтузиазмом.

Ван дер Вальк с минуту переваривал эту новость.

— Вы считаете, что я натолкнусь на молчание?

— Я лишь хотел вам намекнуть. Чтобы вы не решили, что я просто препятствую.

Это, подумал Ван дер Вальк, ясно и понятно, но все-таки хорошо бы знать, что он имеет в виду.

— Фамилия моего клиента о чем-то говорит, да?

— О да. Ваша новость не вызовет особого удивления. Ничего не известно, разумеется. У меня нет никаких бумаг. У меня для вас вообще ничего нет.

— А я и не предполагал, что есть. И не надеялся на это.

— Это может ударить кое-кого по чувствительным ушам, — продолжал голос с выражением «вы же меня понимаете», — и заставить их немного покраснеть.

— Понял. — Он не понял, но упорно надеялся понять.

— Вот и все, в общем.

— Дайте мне ключ к этому кроссворду хотя бы.

— Да, конечно… вряд ли стоило ожидать, что вы все поймете. Сейчас подумаем… вы по-английски говорите?

— Немного.

— Подумайте о буквах «dee», «bee» и «рее», а потом напрягите свою память.

— Когда я расставлю их в правильном порядке, я закажу две бутылки шампанского.

Послышался смешок.

— Заскакивайте в любое время. Да, мадемуазель, но не подгоняйте меня.

— Вы закончили разговор со своим собеседником? — спросил чопорный голландский голос.

— Да, мисс, спасибо. — «Dee», «bee», «рее»? В голову ничего не приходило. — «Ди», «би», «пи», и понимаю ли я по-английски?

— Что? — спросила Арлетт.

— Это был полицейский босс из того военного госпиталя, в котором работала Эстер. Я запросил обычной телеграммой все имеющиеся сведения… я имею в виду, что на нее могло быть заведено полицейское досье или что-то в этом роде. Я послал гражданскую телеграмму, в которой просто спросил, располагает ли он какой-то неофициальной информацией. Он ведет себя в крайней степени загадочно, намекает на то, что мой запрос может вызвать замешательство у каких-то неизвестных лиц — я понятия не имею у кого и почему, — и в конце разговора сообщает что-то и интересуется, знаю ли я английский. «Ди», «би», «пи» — что бы это могло значить по-английски?

— А при чем тут английский? — удивилась Арлетт.

— Понимаешь, он произнес эти буквы на английском, чтобы телефонные барышни ничего не поняли.